Круги по воде имеют свойство расширятся, хоть и сглаживаясь с расстоянием и временем. Изменения все равно будут, осталось только понять, какие именно и не пора ли мне бросать все и возвращаться, вопя благим матом "Волки"!
Здравый смысл предпочитал помалкивать, как всегда он это делал в сложных случаях, а интуиция махнула рукой и предложила не заморачиваться: Волне Возмущений до Земли добираться пару световых лет, а службы колонизации и карантина приучены вертеть головой во все стороны, ожидая подвоха.
Отключив экран, почесал ухо и сделал то, что делает любой нормальный человек, когда его душа чиста, глаза слипаются и слово "надо" не висит дамокловым мечом.
Лег спать.
Перед тем как уснуть, успел хохотнуть, про себя, что по закону жанра, любо обнаружу в постели притаившегося "зайца", точнее - "зайчиху", конечно же; либо поспать мне не дадут, торжественно напав и выдернув и из прыжка, и из сладкого сна.
"Выдернуть" корабль из прыжка пока еще ни у кого не получалось - лишь не дать уйти в прыжок.
А насчет "зайчихи"...
Ага, Йари очень любит соперниц! Особенно живых и горячих! Ну, я хотел сказать мягких и живых! Уж скорее я обнаружу в постели живого ужа или ежа, чем прокравшуюся на борт, девушку.
Мне снился старый сон, повторяющийся каждый год, без изменений и вариаций, знакомый и родной моему сердцу.
Сон-сказка, сон-мечта, сон-чудо...
Сон, что когда-нибудь станет реальностью для живущих разумных.
Сон-предсказание.
В небе над моей головой, угольно-черном небе летней степи, рассыпался целый ворох золотых, серебряных, жемчужных и бирюзовых, Звезд. Они мигали, мерцали в нагретом воздухе и гипнотизировали, вытягивая мое сознание из такого удобного и мягкого тела, растянувшегося на старой и драной раскладушке, закинув руку за голову.
Вот, словно невидимый хлебороб, зачерпнул золотые зерна и широко раскинул их, по пологой дуге. За семенами потянулись длинные хвосты и звезды стали зелеными и красными, сапфирово-синими. Мир закружился и черный небосвод стал серебристым, разделенным по центру золотым веретеном, на которое наматывается ровная нить, полная искрящихся звезд...
Жаль, что никогда я не видел, что находится "над" и "под" этим веретеном.
Мне кажется, что низ веретена уходит так далеко вглубь всего бесконечного пространства, что нить будет заполнять веретено бесконечно долго, миллиарды и миллиарды лет, пока неведомая мне прядильщица не решит, что веретено полнехонько, и, взмахнув страшными, черными ножницами, отрежет нить и уберет веретено в уголок или, отдаст его швее и золотая нить станет бесконечно длинным, причудливым узором на детской сорочке...
Это мои желания и страхи.
Я твердо знаю, что придет время и я увижу сон весь, без купюр, лакун или собственных идей.
Сон будет прекрасен, полон чудес и таинств.
И пусть я буду лишь бесплотным духом, что смотрит на все со стороны, жалким наблюдателем, но... Я буду чувствовать это чудо всеми своими спящими органами чувств!
...В прыжке, подобном тому, что я ушел вместе с Йари, есть только две опасности: скука и плохой напарник.
С моей Йари никогда не соскучишься, ибо эта дамочка слишком близко к моему собственному сердцу и умудряется чувствовать и понимать все окружающее, не хуже меня.
Ну а самое лучшее средство от скуки - Творчество!
Вышивка мне никогда не давалась, лепка и рисование - совершенно не для моих ограниченных мозгов. Вот и остается моделирование.
Эпоху танков и самолетов я уже давно прошел, так что с радостью взялся за крепости.
В общем, все как в том, старом, Советском анекдоте: "если бы я не знал, что рыбалка успокаивает нервы - давно бы ее бросил, к такой-то матери!"
Не получались у меня крепости.
Ни из бумаги, ни из тонкого пластика, ни, даже из подобия пластилина. Все выходило вкривь и вкось, словно злонамеренные гномики, стоило мне отвернуться, изменяли размеры, прятали только что вырезанные части и норовили сбросить под ноги мелкие детали, как назло вырезанные мной в единственном экземпляре.
Выбросив в открытый космос недоделанный замок короля Артура, по крайней мере, я его именно так представлял, проводил его взглядом и помахал на прощание ручкой - пластик крепкий, так что, пару столетий мое творение покрутится, а потом либо его найдут, либо на него наткнутся.
Если найдут - посмеются. Если наткнутся... Боюсь вертеться мне, как вентилятору!
Рассматривая уплывающий замок, любовался его стройными башнями и ажурными мостками, перекинутыми на высоте нескольких этажей, от башни к башне.