- Жора ты где?
- Уже на месте! Вас вижу – мы на высотке справа. Что с этими клоунами делать будем?
- Ограничим в передвижении, предложим сдаться, - искоса поглядывая на меня, распоряжается Витя.
А я – что? Я – ничего. Киваю, соглашаясь.
Ну, а дальше - все выходит совсем просто и бесхитростно, как в самых первых, черно-белых фильмах, снятых на заре синематографа
Правда - со звуком...
Как гласит народная военная мудрость: не стоит убегать от снайпера – только умрешь уставшим.
Вот мы и лежим на вершинах двух холмов, а эти дурачки, наконец-то собрали барахло и решили свалить куда подальше.
Фонтанчики вспученной земли прямо по курсу - тут же разъясняют им, что делать этого не стоит.
Подобный привет от Жоржа с Матвеем заставляет беглецов сначала застыть в ступоре, а после и залечь.
- Вот и хорошо, - констатирует Виктор и признается, - Очень уж мне не хотелось по вчерашним «своим» долбить.
- Так это ваши? Поселковые? – невольно округляю глаза я.
- А ты сам не видишь, что ли? Я думал – ты понял, - ответно удивляется Виктор, - Не признал Киржача, что ли?
- Киржача..?
- Это не я! Не мы! Это все Киржач! Киржач стрелял! Мы не при чем! – вдруг из низины начинает вопить мужик, лежащий крайним справа, у которого явно сдали нервы.
- А, why есть «Киржач»? – интересуюсь я у Витька и буквально на полсекунды позже, сам догоняю, - Стой! Да это же «шериф», маму его!?
- Да, тот самый, которого ты на базаре приложил. Вот он и есть - Киржач. Фамилие такое, - усмехается мужик, и в свою очередь, проявляет встречный интерес, - А чё, Кот, ты правда с одной тычки этого кабана уронил или подвирают?
- Правда, - киваю я, не вдаваясь в подробности.
- Можешь! – уважительно качает головой отставной капитан.
Количество звезд на его погонах и Витино место в армейской иерархии - я еще "дома", в лагере выяснил.
- Ну что – наш выход? – не то спрашивает, не то констатирует кэп и поставленным громовым голосом командует, - Оружие в сторону сбросили. Все и всё! Короткие стволы тоже. Попадали на брюхо. Руки вытянуть перед собой. Кто не выполнит – получит дырку! Время пошло!
Торопливо побросав оружие на траву, мужички послушно и дисциплинированно поднимают руки в гору и встав на колени, ложатся как приказано.
Помедлив самую малость, буйвол-законник следует их примеру. Даже патронов для лучшего стимулирования тратить не пришлось.
Переглянувшись, мы неторопливо и осторожно спускаемся вниз. Джорджик с Матвеем прикрывают с соседней высотки.
Подходим к распластавшимся на траве поселковым…
Я, конечно, парень не особенно мстительный, но сейчас душа яростно требует сатисфакции за пережитый страх. Он, же, гад ползучий – можно сказать, в мирно спящего человека стрелял!
Перехватив карабин, резко опускаю приклад своего «Вепря» на широкую, мясистую ладонь блюстителя закона. Это вместо алаверды на его приветствие с салютом.
Однако, бью в меру расчетливо, без желания сломать ему конечность. Я же не садист. Так - чисто в воспитательных целях, чтобы осознал и прочувствовал всю глубину своего морального падения, урод. Ну и для его дальнейшей откровенности в предстоящем диалоге, конечно…
От внезапной боли, шериф, как в барабан, колотит по земле неповрежденной левой лапой.
Да уж - такими клешнями, запросто из столетних дубов сок выжимать можно! И как я только - тогда решился на обострение с таким монстром пойти?
«А, Кот-то, герой»! – нежно и ласково глажу себя по самолюбию, мурлычащему, как трансформаторная будка...
- А вот теперь - здорово, мясник угрюмый! Вот это встреча! И зачем ты здесь? За скальпами эмигрантов в дорогу послали?
- Чего? – похоже, что этот Киржач еще не пришел в себя.
- За Федей-Мустангом и Витей с Серым, понесся? Тебя Забара послал? Завалить их приказал, что ли?
- Да. Послал Забара. Поглядеть вокруг, разведать, что получится: куда эти ушли, где обезьяны теперь обитают. Может и о неграх, чего узнать – ну, о которых ты тогда толковал. Осмотреться, в общем, - негромко, почти шипит от боли он, - Случайно на ваши следы вчера наткнулись. Решили посмотреть: кто, что и куда…
- Сядь на жопу. Можно… Да, не ссы – бить больше не стану, - обещаю я.
Страж поселкового порядка, все же с заметной опаской выполняет мое указание и начинает озираться по сторонам. Наверное, примерно так же, попавшие в яму-ловушку древние мамонты - прожигали взглядом её стены.
- Да, он же пьяный, гад! – весело удивляется подошедший Жоржик.
Приглядываюсь и принюхиваюсь… Ну, не сказал бы, что он прямо: «пьяный-пьяный»… Скорее «пьяненький».