Идти решил в город, что был недалече, куда и тот паренек, видимо, так спешил, что лошадь загнал. Валюты у меня местной, только то, что позаимствовал в кошеле у парня, зато золота и камней из магического Мира несколько килограмм. Так что, с голода не помру, мне сейчас важнее важного определиться в каком месте планеты я оказался и как добраться до нужных островов, ох, чую, не легкое это окажется дело. А для этого, надо где-то на время обустроиться, вдумчиво изучить переданную ИскИном информацию о планете, сравнить ее с местными реалиями, а потом уже и решать, что и как.
До города я добрался только к полудню. Нет, так-то можно было бы за час дойти, максимум за два, но… река и переправа, паромная. Когда я подошел к переправе местное Солнце только-только взошло, даже ночные сумерки еще не везде исчезли, а паром оказался на противоположном берегу. Пока он там загрузился, пока на нашу сторону пришкандыбал, уже и солнышко припекать стало, и парнишка, поделившийся со мной знанием языка, до переправы добрался, и с десяток крестьянских телег, и даже пара дворянских, потому как с гербами, карет подкатила. А потом еще и почти два часа паром шкандыбал обратно. В общем, жизнь здесь, я смотрю, совсем неспешная. Стража на воротах была, но никто никаких денег не требовал, по крайней мере с пеших, а вот счастливые обладатели личного транспорта, такого как кареты или верховые лошади, по мелкой монете заплатили. Я так понимаю, это за уборку улиц. Крестьяне же со своими телегами перед воротами и остались, тут уже что-то вроде стихийного рынка развернулось.
Стоило мне только оказаться на улицах города, как я сразу вспомнил Дюма папу и то, как его отмороженная четверка лихачила по середине парижских улиц. И дело тут вовсе не в наглости или лихости, а в том же, в чем и причина постоянного ношения неудобных плащей и широкополых шляп. А все просто, канализации в городах нет от слова совсем и хозяйки, ничуть не сомневаясь, выплескивают все помои прямо через окна на улицу и плевать кто там под окнами ходит, бомж или герцог какой, нет головы на плечах, нечем думать, так и ходи весь залитый самым разнообразным дерьмом. В общем, как говорил Николай Николаевич, «такой хоккей нам не нужен», поэтому и я направился вперед, прямо посреди улицы, узкой, грязной и вонючей, думая, что надо приложить все усилия, но с местными дамами… ни-ни, а то мне только вшей да блох не хватало. Помню-помню, все эти золотые и серебряные блохоловки, да вшигонялки «блистательного Двора» всяких там Людовиков и Генрихов. Это сейчас земные европейцы на чистоте и гигиене помешанные, а еще каких-то полтора столетия назад и мылись-то два раза в жизни, когда их крестили, а потом, когда хоронили, не даром они до сих пор от русской бани как черт от ладана бегают.
До самого вечера я бродил по узким и грязным улицам города, пару раз попытался перекусить в местных трактирах, но с ужасом понял, что такой экстрим не для меня – перебороть себя и есть то, что в них предлагают, да еще и в таких условиях… нет уж, увольте, подыхать от дизентерии, гепатита или еще какой гадости я не согласный. По-моему, такое понятие как мытье рук тут вообще не известно. Попытался снять комнату на ночь… та же самая история – тьмы и тьмы насекомых, даже дворяне спят по несколько человек в одной комнате и… не передаваемое амбре немытых тел, прогорклого жира, миазмов общественного туалета и… стойкого запаха перегара. В общем, из города я сбежал и возвращаться в него не имею ни малейшего желания. Может быть это просто мне так не повезло с «точкой выхода», не знаю, но первоначальные планы пожить несколько месяцев в этом Мире, адаптироваться, стать в нем своим, были напрочь забыты. Теперь передо мной стояла только одна единственная задача – как можно быстрее добраться до южного океана, найти хоть какое-нибудь плавающее средство передвижения и уже на нем достигнуть островов, на которых обосновались инопланетяне. Как я буду их уговаривать забрать меня отсюда я даже еще и не задумывался.