- Но моя мама, Двойра Мордухаевна, была мудрой женщиной и всегда говорила мне: «Ося - мальчик мой не бери пример с этого шлемазла Реджепа. Он ведь плохо кончил наколовшись на штык усатого русского поца. Слушайся маму - она тебе плохого не посоветует. Не убивай никого без особой на то нужды, ведь от покойников нет никакого толку, а с живого можно поиметь свой гешефт». Я маму свою люблю и слушаюсь, но и дедушка Реджеп не чужой мне человек, поэтому выбор у вас не велик: или я сейчас отдаю вас в руки Тора, а после режу вам глотку и жгу вашу лавчонку, или вы покупаете у меня вот эти камешки за десять тысяч рублей. – С этими словами я выложил на стол два бриллианта и три необработанных изумруда.
- И так милейший! Ваш выбор?
- Но у меня нет таких денег! И эти камни не стоят десять тысяч?
- Неужели? И сколько же они по вашему стоят. Только не говорите снова, что пятьдесят рублей, а то я сильно разочаруюсь в вас как в специалисте. Назовите реальную цену.
- У нас в городе эти камни можно продать за шестьсот в крайнем случае за шестьсот пятьдесят рублей. В столице можно выручить в два раза больше.
- Ну вот уже лучше. Хорошо! Вы меня уговорили. Пять тысяч рублей и камни ваши.
Увидев, что осмелевший ювелир открыл рот, чтобы возразить, сказал:
- И не торгуйтесь! Это последняя цена.
Для стимуляции процесса купли-продажи засунул свой пистолетик в кобуру, резко выдернул свою недошпагу из трости и приставив острие к подбородку враз побелевшего пухляша, прошипел ощеряясь:
- Деньги на бочку! И быстро! Жид пархатый! – Видя, что тот от нежиданного и резкого перехода от почти интеллигентной торговли к бандитскому наезду, может наделать в штаны, решил снизить градус давления на психику бедного еврея. Убрав от подбородка лезвие, похлопал недошпагой ему по плечу:
- Успокойтесь милейший! И ведите нас в закрома. Давай-давай! Не тормози!
Тот с трудом встал со стула и на подгибающихся ногах подошел к вычуреннуму шкафчику, взялся за него двумя руками и оглянулся на меня, видимо не веря окончательно, что его грабят. Я не дал ему повода усомнится в серьезности моих намерений, слегка подтолкнув под задницу клинком. Тяжело вздохнув, он легко отодвинул шкаф, потом пошарив пальцами по стенке, открыл совершенно незаметную дверцу, за которой обнаружился вполне себе солидный сейф.
- Ух ты! Оригинально! – Восхитился я. – Чего топчешся, вскрывай копилку.
Пухляш, закрыв собой обзор, начал чем-то тихонько щелкать. «Код набирает» подумал я. Потом он снял с шеи крестик и сунул его в скважину повернул два раза и взялся за ручку, чтобы открыть дверцу.
- Стоп! – Он остановился и вновь оглянулся. Я зашел ему за спину. – Теперь медленно открывай. Открыл? Отойди чуть в сторону. Тор смотри за ними.
Я глянул на Митьку и ухмыльнулся. Даже в маске парень выглядел офаноревшим. Вобще-то Митька молодец, даже звука не издал слушая тот бред, что я нес. Дождаввшись от него согласного кивка, кончиком своего ножика-переростка открыл пошире дверцу сейфа и осторожно, не приближаясь, заглянул внутрь. Не обнружив на полках ни пистолета, ни бомбы, ни каких либо других сюрпризов, подошел поближе и пошевелил шпагой пачки денег и какие то шкатулки. Денег было явно больше чем пять или даже десять тысяч.
- А вы, милейший, шалунишка и врун. - Сказал я понуро стоящему пухляшу, с которым произошли разительные изменения во внешности. Из него как будто выпустили воздух и вместо, розовощекого довольного собой и жизнью, толстячка, передо мной предстал обрюгзжий, потный мужик, страдающий одышкой и ожирением.
- Кому стоим? Давай милейший отслюнявь мне мои пять кусков. И пошевеливайся.
Тот подошел к сейфу, взял две не слишком толстые пачки и присоеденив к ним еще десяток ассигнаций, обернулся ко мне протягивая деньги. Я указал клинком на стол.
- Сюда клади!
Он шаркая подошвами, подошел к столу, положил деньги и застыл глядя на меня глазами побитой собаки. «Э как расстроился болезный. Прям с кровью от сердца отрывает».
- Ну что вы опять застыли как памятник Дюку Ришелье, закрывайте уже свои закрома.
Гуревич с недоумением и робкой надеждой посмотрел на меня. Пришлось попенять недоверчивому еврею:
- Неужто, милейший, вы подумали, что я буду вас грабить?
Тот всем своим видом показал, что именно так он и подумал.
- Это, знаете, даже обидно. Уверяю вас, милейший, я не грабитель.
- А как же это?- Несколько приободрившись, он указал на стол, где лежали деньги.
- А это называется акт купли-продажи. – Сказал я пряча деньги в карман. – Только-что вы совершили самую выгодную в своей жизни сделку. За какие-то жалкие пять тысяч ассигнациями вы выторговали жизнь себе и своим близким. И даже более того - получили в качестве утешительного приза, вот эти побрякушки.