- Простите. Я тут случайно анекдот вспомнил. И что-то меня с него пробило… М-да. Так вот, звонок в пожарную часть, там стандартные вопросы, мол, что где горит, а звонивший и отвечает, что у него под окнами милиционеры с врачами дерутся, ну он и решил ещё пожарных вызвать - для комплекта… - Васин ещё раз хмыкнул над не самым удачным образчиком народного юмора и продолжил. - Не знаю, в курсе ли вы, но у нас по району ходят упорные слухи, что в Бот-саду завелась банда гопников, грабящих по вечерам прохожих… Так вот если какой-то маньяк этих гопников убил… С одной стороны, как законопослушный гражданин, я категорически осуждаю самосуд и всякое беззаконие. А с другой, как отец двоих детей, я испытываю чувство глубокого удовлетворения, что оные гопники получили по заслугам. Единственное, что немного портит радость - это отсутствие полной, - Васин демонстративно выделил это слово, - уверенности, что убили именно гопников, но мир вообще несовершенен. - Он задумчиво потёр переносицу. И снова мгновенная смена образа - на этот раз классический “работник умственного труда”, много знающий по профилю, быстро разбирающийся в своей области, гораздый строить теории и абсолютно оторванный от реальной жизни. - Нет, конечно, вероятность, что это были просто прохожие существенно не ноль… Хотя после темноты там обычно стараются не ходить, хоть это и быстрее, чем ждать автобус - ночью они вообще раз в час ходят… С другой стороны… Хотя бы пол установить удалось? Если там были женщины - значит, скорее всего, не гопники, и тогда зря я радуюсь… Да и вообще, конечно, нехорошо радоваться чужой смерти, но когда “награда нашла героя”… М-да… Даша, can you believe it - there’s some maniac here in Botanic garden!(*) - Васин неожиданно и очень естественно перешёл на английский, обратившись к фигуристой Даше… И майор уловил ещё одну странность: вплоть до самой последней реплики Васин воспринимал Дашу как предмет мебели… как вещь даже. Именно это он увидел, но не смог разглядеть в том небрежном тычке. Более того: Даша не просто принимала такое отношение, она воспринимала его как правильное, естественное и единственно возможное. Кем бы этот Васин ни был - он явно знает, с кем имеет дело, и не видит в этом ничего странного. Эта информация обязательно должна дойти до базы. Если монстров, вопреки всем предыдущим попыткам, можно приручить… Голова кругом идёт от возможных последствий… А голова сейчас нужна холодная, ой как нужна!
* - Даша, ты представляешь, тут какой-то маньяк завёлся в Ботаническом саду!
Услышав слова Николая, Даша очень естественно удивилась, испугалась и расслабилась.
- Даша не говорит по-русски, и почти не понимает. Приходится общаться по-английски, благо, я его неплохо знаю. - Майор так и сяк прокручивал в голове с очевидностью вытекающий из сказанного вывод. Монстры - разумны… как минимум - некоторые монстры… И с ними можно общаться. Стрельнув глазами на детектор - тонкая чёткая линия по-прежнему точно указывала на Дашу - Сергиенко сквозь недобрый прищур вдруг увидел Васина целиком. И хитрый ехидный дед, и уверенный в себе высокооплачиваемый специалист, и далёкий от реальности технарь, и опасно внимательный наблюдатель - это лишь маски, за которыми прячется холодный и абсолютно равнодушный разум, готовый в любой момент выставить на поверхность очередную маску, наиболее подходящую к ситуации, и рассматривающий окружающее исключительно с точки зрения полезности. Не сиюминутной выгоды, нет - этот разум был слишком расчётлив, чтобы совершить столь примитивную ошибку - а глобальной долгосрочной пользы. И майору Сергиенко, не раз ходившему под смертью, видавшему её вблизи и во всяких видах, впервые стало по-настоящему страшно: и он сам, и вся его группа были живы исключительно потому, что так решил кто-то другой: мол, живыми они будут полезнее. И на фоне трупов шестерых человек, не успевших даже испугаться, уверенность этого другого в его способности справиться с хорошо вооружённой группой матёрых бойцов выглядела неуютно обоснованной.
И ещё майор Сергиенко понял, что все допущенные им во время разговора проколы и ляпы были замечены и сочтены, и что замеченные им проколы и нестыковки в словах и поведении его собеседников были той самой игрой “я знаю, что ты знаешь, что я знаю”, фактически - весьма прозрачным намёком, приглашением к переговорам. И именно об этом его и предупреждала безошибочная чуйка.
К счастью, и легенда, и инструкции, и здравый смысл в один голос требовали: всё, пора здесь закругляться и двигать на базу.
- Ну что ж, Николай Мартынович. - Вежливое обращение далось ему как никогда тяжело. - Я вижу, что вызов ложный, будьте добры, распишитесь вот здесь, “с моих слов записано верно” и дату, пожалуйста. Спасибо за чай, а мне ещё три квартиры обходить. И если вдруг что-то вспомните необычное про вчерашний вечер - обязательно мне позвоните, вот по этому телефону. - Не без труда выскользнув из неудобного угла, командир протянул визитку - от легенды, но с рабочим номером.
- Четыре. - На миг, такой короткий, что всю обратную дорогу майор гадал, не показалось ли ему с усталости, сквозь все маски проглянул тот самый образ - холодный, равнодушный, и очень-очень серьёзный. С коротким тяжёлым вздохом Васин закончил: - Можете рассчитывать на моё содействие. До свидания.
Комментарий к
Кусок получился внезапно очень большим, но разбивать его было никак нельзя, уж простите.
========== Часть 9 ==========
Не то чтобы времени на гадания было много: едва за группой закрылась дверь верного Т4, командир начал интенсивные переговоры. Во-первых, надо было доложить на базу о нештатной ситуации. Во-вторых, надо было организовать проверку этого Васина по разным каналам. В-третьих, надо было известить лабораторию, чтобы по горячим следам проверить детектор и изыскать способ повысить точность остальных. В-четвёртых, следовало подготовиться к написанию длинного и подробного отчёта, объясняющего вышестоящему начальству, почему он, командир ударной группы Отряда майор Сергиенко, находился от твари на дистанции едва в пару метров и не только отпустил её живой, но даже и не пытался атаковать. Впрочем, в любой нештатной ситуации служебная инструкция предписывала наблюдать и не вмешиваться, если нет непосредственной угрозы людям - и Павел Остапович едва ли не впервые помянул добрым словом любопытных учёных, пропихнувших этот пункт, нередко доставлявший ему проблемы в прошлом.
Сдать в арсенал оружие, сдать форму, сдать записи спецсредств в архив и сами спецсредства тоже сдать, отчитаться по расходу боеприпасов (ноль) и бензина (40 литров), отпустить ребят на заслуженный отдых - не их ведь вина, что тварь пришлось отпустить, написать стандартный отчёт (четыре чашки кофе из автомата в комнате отдыха), написать служебную записку-запрос в лабораторию на проверку детектора (ещё две чашки - завлаб мужик нормальный, хоть и с прибабахом, как все научники, так что можно было себя чрезмерно не насиловать), написать генералу краткую докладную записку (ещё четыре чашки) и подробный, чуть ли не поминутный, отчёт “обо всём” (автомат с его чашками на два глотка был послан, и майор заварил себе мелкомолотый кофе сразу в литровой кружке - чтобы не бегать туда-сюда, как “дух” какой-то), благо чудеса микроэлектроники позволяли не только вести запись в хорошем качестве, но и сразу же просмотреть/прослушать всё записанное каждым бойцом отряда, а не как в советские времена - проявка, просушка, а потом лови нужный кадр на проекторе… Прогресс, однако - зато и отчёт писать самому на компе, экономя ставку секретарши с изрядным потребным уровнем допуска.