Но теперь грызущее любопытство толкало нас к эллорганцам за информацией. Те, почувствовав собственную значимость, с радостью делились имеющимися сведениями. Которых в общем-то кот наплакал.
Все, что удалось узнать, так это то, что драконья стена была возведена немногим позже уничтожения Параллели и служит своего рода границей между мирами. Никто там не жил, и территория вокруг была необитаема. Не самое популярное местечко, которое и не стремится привлечь к себе внимание. Драконов никто никогда не видел. И были ли они вообще? Но стену ведь назвали так не случайно.
Эти крупицы удалось собрать из рассказов а-ля «А вот я знаю…», «Я слышала…», «Мой брат как-то раз поведал…». И собственно все.
Что там в итоге с драконами, совершенно не ясно. Откуда взялись яйца, и подавно. Все очень рассчитывали на лекцию гэра Брома. Видимо в Эллоргане и в самом деле беда с магами, раз наблюдается такая вопиющая необразованность среди взрослого поколения, которая судя по всему не обучалась в Академии. Похоже некоторые знания предназначались исключительно для магически одаренных.
Вскоре после сенсационного сообщения на всех магпэдах вновь засветилось новое оповещение. На этот раз «текстового» характера.
Распространять полученную информацию среди НЕ магов строго запрещается.
Что и требовалось доказать. Мало того, что по злому року судьбы родился не магом, так еще и важные сведения утаивают. Унизительная дискриминация.
Я, Элайра и Ари обзавелись теперь новыми приятельскими отношениями с близнецами эллорганцами — Дарой и Тарком. Темноволосые, открытые, дружелюбные — они мне сразу приглянулись. Оба — заклинатели, причем потомственные. А это, как оказалось, вообще редкость. Тем не менее родители не посчитали нужным просветить своих чад на счет драконьей стены.
— А наша Света сильный интуит. Так гэр Эррор сказал, — решила не кстати похвастаться Элайра. Кто ж ее за язык тянул?
— Ух ты-ы-ы, — две пары синих глаз буквально пожирали мое покрасневшее лицо взглядом.
— Ты что-то видела, да? Когда проходила испытание? — тут же засыпал меня вопросами Тарк.
— Ну-у, — протянула я, размышляя, что же ответить, — что-то вроде того. Я сама если честно не поняла.
— Класс, — выдохнул он, — А предскажешь мне будущее?
— Тарк! — сестра дала брату подзатыльник, — Что за глупости? Ты ведь знаешь это так не работает. Позоришь меня.
— Да ладно тебе, — обиженно пробубнил Тарк, — Я просто хотел попробовать.
Я обвела собравшуюся вокруг меня компанию и задумалась. Как интересно все складывается. В универе у меня не было «своей банды». В моей группе все в основном столичные, или из области, одна я — провинциалка. У меня есть только Кира, да и Макс с недавних пор, тоже вроде как стал другом. Я конечно давно уже не та простушка, что была на первом курсе, но затесаться в сложившиеся группки среди студентов было трудно.
А тут нас уже собралось пять человек. И правда, Эллорган — жизнь с чистого листа.
На следующий день меня ждала лекция по пророчествам, а преподавал ее никто иной как сам декан моего факультета. Гэр Акар вызывал во мне внутреннее напряжение на каком-то подсознательном уровне. То ли дело в его мощных рогах, невольно наводящих на ассоциацию с прислужником Ада. То ли его желание «взять меня под свое крыло». Не хотелось бы обзаводиться более тесным контактом с преподавателями, чтобы те вдруг не выяснили, что я самозванка.
К сожалению, я не знала, что предмет будет вести именно он, и как отличница-выскочка уселась за самую первую парту, прямо под носом уважаемого гэра. Тот одарил меня своим пристальным вниманием, а затем перешел к пророчествам:
— Пророчества — одно из сложнейших направлений магии, — точь-в-точь повторил слова гэра Эррора, — Это довольно тонкая работа. Если вы полагаете, что все случается «спонтанно», то вы ошибаетесь. Прежде всего медитации, к которым мы приступим уже в следующем семестре, позволяют видеть многое. Но всем ли видениям суждено сбыться? Вы можете увидеть «вероятное будущее», но оно может никогда не наступить. Иногда, чтобы исполнилось одно из пророчеств, необходимо перебрать десятки остальных, вывести точную формулу их исполнения или неисполнения, — он сделал акцент на последнем слове, — чтобы все сработало как следует.