— Я не могу, — сказала я сквозь слезы, проступающие на моих глазах, — Я хотела бы, поверьте! Унестись отсюда прочь, все забыть, словно страшный сон…Но я была теми девушками. Была ими, когда их травили, убивали…Я шла вместе с Милой на ее смерть к ведьме….Я сидела в клетке, из которой нет выхода вместе с Ларэйн. И пусть я глупа, но я не могу оставить их. Теперь для меня это как оставить …часть себя. Я должна помочь! Должна разобраться!
Жак Сим посмотрел на меня. Очень-очень пристально. Словно выискивая что-то у меня в глазах.
— Ладно, — наконец сказал он, — Я и сам не в восторге от всего происходящего, — библиотекарь ухмыльнулся, — Но как только мы раскроем все тайны и разоблачим всех злодеев, вы отправитесь домой, юная Сэй!
Я засмеялась его словам. Сквозь слезы, но засмеялась.
— Так на чем мы с Вами остановились в прошлый раз? — спросил меня библиотекарь.
— Вы рассказывали про Лэди Ларэйн. Говорили, ее выдали замуж.
— Да. Но она исчезла через полгода после свадьбы. Муж ее так и не нашел. После этого инцидента едва не развязалась война, — с грустью сказал библиотекарь.
— Я знаю где она, — сказала я, — Вернее, я знаю, что она — в замке. И ее тюремщик — ваш архиепископ.
Жак Сим нахмурился.
— Это очень серьезное обвинение, — сказал он, — Его не сможет выдвинуть такой человек, как я.
— Понимаю, — кивнула я, — Поэтому и прошу немного иной помощи.
— Я слушаю Вас внимательно.
— Ларэйн оставила запись. На своей руке…, - вспоминая это, я невольно почесала тыльную сторону ладони, — Но я не умею читать…
— Это поправимо, — сказал Жак Сим.
— Отлично! — обрадовалась я.
В этот момент в дверь каморки постучали.
— Входите, — устало сказал Жак Сим.
Дверь отворилась и на пороге появился один из стражников.
— Простите, что беспокою, господин Сим, — сказал он, отвешивая поклон библиотекарю, — Но я пришел просить помощи господина Вакса.
(Это, похоже, я)
— Господин Вакс, вас вызывает господин Тритол, по …по поводу его болезни.
(Ой-ой-ой! Самое время перемещаться из этого зубодера!)
Тара никогда не думала, что ее может напугать мальчик лет двенадцати. Ее собственному брату — Луку — было почти четырнадцать, и она, в свои шестнадцать с хвостиком, смотрела на Луку как на беспутного ребенка, ни ставя его ровно ни во что. А теперь — она трепещет и плачет при расспросе, который ей устроил двенадцатилетний мальчик! Но Таре было действительно страшно. Не тогда, когда Ганс пришел к ней на работу- Тара торговала овощами на рынке-, и не тогда, когда он спросил ее, что случилось с ней и Милой в ту злополучную ночь, когда они ходили гадать, но когда Тара сказала, что не собирается ничего говорить и никак оправдывать ни перед кем…После этого Таре стало действительно страшно. И она даже не знала Почему? После ее отказа, Ганс посмотрел на Тару холодными, бесчувственными глазами. Он не стал кричат. Не стал угрожать. Не разгромил овощную лавку в приступе ярости. Ганс просто посмотрел на Тару. И глаза его — серые, холодные, полные ненависти и решимости — были точной копией серых глаз Милы, его сестры. А ведь это было не правдой. Тара точно знала и помнила — Ганс в отца, и глаза у него — карие. Только сейчас на нее, словно из могилы, глядели глаза ее бывшей подруги. Тело Тары похолодело. В лавке повисла звенящая, холодная тишина. Девушке даже показалось, что воздух вокруг нее запах сыростью и могильной плесенью. Тара задрожала. Из глаза ее потекли слезы. Было ли это страхом или поздним раскаяньем, она сама не знала.
— Мы были у ведьмы. Просто гадали, — дрожа, сказала она Гансу, — Я знала, точнее думала, что это безопасно. Все ведь ходят гадать…И не знатных ведьма не трогает…Не трогала… Мы лишь гадали на суженных.
— И что случилось? — холодно спросил Ганс, — Ведь что-то пошло не так, да?
Тара кивнула.
— Это Мила, — сказала она, — Для гадания, мы расплетали косы. И Мила забыла свою ленту.
— И она вернулась за ней, — продолжил за Тарой Ганс.
— Да, она вернулась за лентой, — всхлипывая, сказала Тара, — Я ждала ее у выхода из избушки, а когда Мила снова вышла, то она выглядела несколько странно.
— Она была напугана? — спросил Ганс.
Тара посмотрела на мальчугана. Как ей сказать ему, чтобы он понял?
— Нет, — медленно сказала она, — Мила не была напугана. Напротив, ей было смешно.
Ганс почти подскочил от удивления. Он явно не ожидал такого ответа.
А Тара продолжала:
— Вместе мы дошли до водопадов, но там Мила сказала мне, чтобы я оставила ее.