Наконец, двери покоев князя растворились, и Влад вошел в комнату.
— О Темный Тир! — вздохнул князь, едва увидев брата, — ЗА что мне все это? Герберт, что Ты тут делаешь?
— Я пришел поговорить с тобой, — ответил барон.
Влад вздохнул. Снова.
— Дай угадать, — сказал он, — Твоя первая реплика будет: «Во что ты играешь?» не так ли?
Барон прикусил губу. Он действительно намеревался задать брату этот вопрос.
— Мой дорогой, драгоценный братец, — спокойно сказал Влад, — Позволь доложить тебе, что я — не играю.
— Ты хоть понимаешь, что только что приговорил к виселице собственную жену! — воскликнул Герберт.
Влад отвернулся от него.
— Элен знала, во что ввязывается.
— А война? Тебя не волнует то, что скоро развяжется война!
Влад обернулся. На кончиках его пальцев горели искры пламени.
— Сколько повторять…!
Тут терпение Герберта тоже лопнуло. Он прервал речь брата, подойдя к нему вплотную и прошипев:
— Я — не дураки из девятки. Меня не обманешь твоими обещаниями мирной жизни!
Влад неожиданно громко засмеялся.
— Мирной жизни??? Девятка только того и хочет, чтобы обогатиться за счет военных действий!
— Конечно, — согласился Герберт, — Они уже давно вывезли свои семьи в приграничные с западом горные территории. Но что станет с семьями тех, кто не может себе этого позволить?
Влад открыл было рот, потом передумал. Отойдя от брата, он сел на краюшек своей кровати.
— Я пытаюсь собрать по кусочкам то, что почти развалил наш отец, — сказал он очень усталым голосом, — Хотя откуда тебе все это знать? Ты не видел болезней, ты не видел нищеты, ты не платил дани более сильным соседям… Герберт, ты столько лет пробыл в своей меланхолии, что совсем не понимаешь, из каких руин я поднял это место.
— Я знаю, — ответил Герберт, садясь рядом с братом, — Меня не было рядом. И когда я приехал, я был рад всем тем переменам, которые ты устроил в княжестве. Я не противился твоей власти. Не выдвигал девятке свою кандидатуру, хотя мог — по праву старшинства.
— Да, ты — мог, — спокойно отметил Влад.
— Но Влад, неужели ты хочешь разрушить мир и уклад людей, ради которых так много всего положил на алтарь?
Влад встал. Отстранился от брата.
— Постарайся поверить мне, — тихо сказал он, — Я не допущу войны.
— Я верю, — медленно сказал Герберт, — Но какой ценой ты это совершишь? Ответь мне, Влад?
Глаза братьев встретились, и Герберт прочел именно тот ответ, которого он так боялся.
— Влад…
— Убирайся, — прошипел князь. Сначала тихо, но потом, с новой силой в голосе, — Убирайся, пока сам цел!
И в Герберта полетел огненный шар. Барон увернулся от него. И встал возле брата.
— А что же с Элен? Я думал, ты любишь ее?
Влад закатил глаза, тяжело вздохнул. Вспышка гнева его уже угасла, о раздражение и усталость остались.
— Я не намерен более говорить с тобой, — кинул он брату, и, потянув за один из факелов, раскрыл потайную дверь в стене.
— Влад! — воззвал к нему Герберт. Но князь уже растворился во тьме тайного хода.
Глава 18
На улицах Сэн-Тубр стояла тишина. Такая звенящая, что от нее болела голова. Такая плотная, что напряжение в воздухе можно было резать ножом. Обычно, в погожий базарный день, на рынке Сэн-Тубр можно услышать сотни голосов. Шарманщики, уличные торговцы, цыганки, проститутки, пьяные — их шум сплетался в единое неповторимое пение, но не сегодня.
Когда я вышла на улицу в теле юного конюха Леруа, замок и все его обитатели молчали. Этим утром, на главной площади, глашатай разнес весь о том, что Элен — княгиня Сэн-Тубр — приговорена к смертной казни за измену. Казнь эта, через палача, должна будет состояться через три дня, и по тому весь замок молчал. И, между тем, все шептали.