— Вот, пожалуйста, — наш собеседник передал Маркусу бокал с какой-то зеленоватой жидкостью, которая пахла хвоей и спиртом. — Я, кстати, ничего не делал. Просто хотел посмотреть на эмоциональный фон твоей дарованной души. Если посидишь смирно, я закончу то, что начал.
— Сказал же — не надо! — горло обожгло алкогольным напитком и я почувствовала, что мне тяжело стоять.
— Ты присядь, друг, — елейным голосом обратился ко мне кареглазый красавчик. — В ногах правды нет. Хочешь, вызову тебе экипаж?
Маркус сел в кресло, усталость навалилась с удвоенной силой. Диалвымотался, и я это отчётливо ощущала. Сама я была полна сил и дискомфорта не испытывала, но телу нужен был отдых. Веки отяжелели, я нехотя потёрла их рукой, а когда снова подняла взгляд на Альберта, увидела, что он стоит практически вплотную и улыбаясь, смотрит мне в глаза.
— Ну, что, парень, поговорим? — он подмигнул и придвинув себе стул, уселся напротив, не сводя с меня взгляда. — Маркус в отключке минут на двадцать и мешать нам не будет. Ты же ответишь на мои вопросы, не так ли?
— Д-давай, — я не знала, куда бы отвести взгляд, так близко был ко мне Альберт. Он смотрел прямо в душу, будто изучая.
— Что же с тобой не так? — наконец отстранился диал, а я заметила, что глаза его потемнели. Видно, минутой раньше он применил на мне свои способности.
— А в чём заключается твоя сила? — любопытство взяло верх, и я не удосужила себя ответом на его вопрос.
— Моя-то? Сущий пустяк. Я — эмпат, вижу души диалов насквозь, и людей тоже, почти всех. За редкими исключениями. Вот ты, например, одно из них. Сколько ни вглядываюсь, никак не могу понять, что ты такое. Вроде всё, как у всех, но есть в тебе что-то странное, будто у тебя в мыслях намешано столько всего, что узнай я их, могу и с ума сойти. Такой кавардак обычно у девиц в голове. В чём твоя тайна? — взгляд Альберта горел, будто он был изобретателем на пороге нового открытия.
— Нет у меня никаких секретов. Душа как душа.
— Конечно, так я и поверил. Маркус ждал тебя почти двадцать лет. Даже я потерял надежду и тут на тебе, в самый критический момент являешься ты, устраиваешь представление со своей ментальной силой, а потом ещё и с того света его вытаскиваешь. Неудивительно, что он эти дни покоя себе не находил, всё твердил, что теперь тебе должен, и ему нужно найти способ расплатиться. Даже спать забывал, всё ждал, что ты откликнешься или подашь какой-то знак. Если бы не мои способности, мы бы и не знали, что ты живой. Смешно, ведь! Как диал может быть в долгу у самого себя? — Альберт потёр подбородок, задумавшись.
— Это личное, — решив, что друг Маркуса не опасен, я стала общаться с ним на равных. — И касается только нас с ним. А тебе если захочет, он сам расскажет. У нас ведь получилось? Этот гад Далаш оставил их семью в покое?
— Твою семью, парень. Теперь она и твоя тоже. Да, ты теперь министр обороны нашего государства. Завтра при параде на приём во дворец отправишься, увидишь нашего правителя и… — тут он замолчал, отвёл взгляд и тяжело (как-то обречённо) вздохнул.
— Что и? Кого ещё я там увижу? — информация — полезная вещь, должна же я была узнать, что ждёт меня на приёме у монарха.
— Послушай, друг, — кареглазый посмотрел на меня так, будто собирался попросить в долг мильён. Безвозмездно. — Ты теперь завидный жених. Род Гардов самый близкий к правящей семье. Тебе скорее всего предложат очень выгодную партию, — Альберт посмотрел на камин, над которым помимо пары безделушек стоял небольшой портрет в золочёной рамке: молодая девушка смотрела с него своими чистыми голубыми глазами и едва заметно улыбалась.
“У них тут все благородные голубоглазые что ли?”— подумала, но вслух ничего говорить не стала, так как собеседник мой тоже вроде как диал, а зенки вон карие.
— Ты теперь мне так же близок, как и Маркус. Тут ничего не попишешь, но он станет упрямиться и ни за что не согласится, потому что знает что…ну в общем, хоть мы и не очень хорошо знакомы, прошу, помоги. Если Его Величество прикажет тебе взять в жёны Сесилию, опереди свою изначальную душу и дай согласие без промедления. Так будет лучше для всех.
— Сесилия — это она? — я тоже посмотрела на портрет, а Альберт молча кивнул. — А ты, значит, не только эмпат, но ещё и сводник? Разве твой друг в неё влюблён? Нет, я умываю руки. Лезть в чужую жизнь — это не моё.
— Так это теперь и твоя жизнь тоже, как ты не понимаешь! — повысил голос мой собеседник. — Они же отдадут её замуж за старика Халифа, лишь бы только кровь не разбавлять.