– Мне этот ужин точно запомнится на всю жизнь, – пробормотал себе под нос отец. Но почти сразу натужно усмехнулся и махнул рукой: – А, ладно! Ты права! Повеселимся сегодня на славу.
Я невольно сжала кулаки. Валенсия еще не стала женой моего отца, а уже крутит им, как хочет. Теперь понятно, почему он был так недоволен вчера тем, что я подслушала их разговор и отпала необходимость скрывать отношения. Наверняка теперь Валенсия разойдется не на шутку, отыгрываясь за месяцы тайных встреч. Еще и подарки начнет требовать подороже в доказательство любви.
– Спасибо, мой зайчик! – прощебетала Валенсия и трогательно прижалась к моему отцу, восторженно глядя на него снизу вверх счастливым взором.
Это стало для меня последней каплей. Я осознала, что еще минута – и все-таки устрою некрасивый скандал, тем самым сильно обидев и разочаровав отца, который поверил в искренность моих намерений.
– Простите, я бы хотела немного побыть в лавке, – проговорила я.
– Да, кстати, это мы сегодня тоже обсудим, – предупредила меня Валенсия, и в ее голосе прозвучали стальные нотки. Она вздохнула и с притворным сочувствием добавила: – Кристабелла, милая. Мне кажется, тебе пора прекращать заниматься глупостями. Я видела, что ты устроила вчера на кухне. Знаешь, в конце концов, это становится слишком опасно. Рано или поздно ты спалишь весь дом дотла.
Я скрипнула зубами и посмотрела на отца, ожидая, что тот придет ко мне на выручку.
– Валенсия, я же просил – давай поговорим об этом чуть позже, – пробурчал тот. – Не будем омрачать такой прекрасный день тяжелым разговором.
– А я считаю, что надо сразу расставить все точки над «ё», – возразила Валенсия. – Ты достаточно потворствовал своей дочери в бессмысленных забавах. По-моему, пора прекратить это безумие. Почему бы ей не устроиться на работу к той же Роберте? Ей всегда нужны шустрые девицы для уборки номеров и посудомойки на кухне. Хватит Кристабелле жить на всем готовом. Пусть начнет вносить свою лепту в семейный бюджет.
– Валенсия! – взмолился отец. – Ну хватит! В конце концов, до экзаменов в ведьминскую школу всего неделя, даже меньше. Ничего страшного, если Криста попробует еще раз.
– И тем самым она опять выставит себя на посмешище, – огрызнулась Валенсия. – Эдвард, дорогой, как ты не понимаешь, что я пекусь о репутации твоей дочери! Ее и так вся округа считает уже помешанной.
Я со сдавленным полувсхлипом втянула в себя воздух, ставший вдруг очень плотным. Рыдания сами собой забились в горле. Но я не могла позволить, чтобы Валенсия увидела мои слезы. Обойдется и без такого развлечения!
– Простите, – тихо повторила я, шмыгнув носом.
И, опустив голову, пряча лицо, я быстрым шагом рванула в лавку, подальше от Валенсии с отцом.
– Ну вот, Валенсия, – услышала я расстроенный голос отца. – Ты обидела Кристу.
– Пусть привыкает, – отозвалась она, и в ее тоне мне почудился затаенный смех. – Эдвард, твоя дочь давно не маленькая девочка. Хватит ей потакать во всех капризах.
В этот момент я достигла лавки. В один прыжок влетела в нее и захлопнула дверь, лишь бы больше не слышать насмешливых замечаний Валенсии.
Глава четвертая
Я лениво листала страницы найденной книги, удобно расположившись в старом продавленном кресле и укрывшись теплым пледом.
Хвала небесам, мне удалось отказаться от так называемого семейного ужина. Помогло, наверное, то, что и сам отец понял, насколько это сомнительная идея. Видимо, ему совершенно не хотелось целый вечер сидеть как на иголках, в ожидании неминуемого скандала. Ну и наверняка он был не прочь сэкономить немного денег.
Как ни странно, Валенсия не стала настаивать на моем присутствии. Напротив, услышав мои робкие оправдания и лепет о внезапно разболевшейся голове, она расплылась в такой довольной улыбке, что в висках действительно неприятно закололо.
Ох, чует моя селезенка, мачеха из нее получится как в страшных детских сказках.
Я уныло вздохнула, мучимая дурными предчувствиями. По вполне понятным причинам настроение у меня было преотвратным.
Конечно, лучше всего мне уехать из родного дома и начать самостоятельную жизнь. Но куда мне податься? Моя единственная бабушка жила вместе с младшей дочерью, моей тетей, неожиданно рано овдовевшей, и ее тремя детьми в такой тесноте, что нечего и думать о переезде к ней. Да и не хотелось садиться ей на шею. Им и без лишнего нахлебника непросто приходится.
Очевидно, с Валенсией в одном доме я не уживусь. Значит, надо искать работу. Причем такую, на которой платят достаточно, чтобы была возможность снять какую-нибудь комнатенку.