- Спасибо, - единственное, что я смогла членораздельно произнести, нежась в кромешной темноте в мужских объятьях.
А темнота вещь, оказывается, полезная. Не видно, как я краснею от ушей до самых пяток, и при этом глупо улыбаюсь.
- Пожалуйста, Машенька, - нежно прошептали мне прямо на ушко, касаясь щеки.
По спине побежали довольные мурашки, внутри органы завязались огромным узлом. Я медленно отстранилась от этого притягательного мужчины и напомнила:
- Нас там ждут, спускаться нужно, - меня выдал взволнованный хриплый голос.
В ответ я услышала:
- Стой на месте, я сейчас.
Воевода перестал меня обнимать и отошел, судя по звукам на пару ступенек. Потом что-то чиркнуло, и в его руках загорелся факел. Оказывается, мы стояли на винтовой лестнице, которая уходила вниз. Воевода поднялся ко мне, практически вплотную, и стал пристально меня рассматривать в свете горящего пламени. Я тоже на него засмотрелась. В рыжих бликах огня лицо Святояра, как будто светилось, серо-голубые глаза завораживали внутренней силой, русые волосы напоминали жидкую лаву. В них хотелось искупать свои пальчики. Лицо воеводы стало медленно приближаться к моему. Только что выровненное дыхание снова участилось, пульс стучал набатом в ушах. Я боялась шелохнуться. Святояр накрыл мои губы своими. Поцелуй оказался безумно нежным и невесомым. Он, как будто, боялся меня напугать и давал возможность для отступления, которой я не спешила воспользоваться. В нос ударил его запах хвои и свежести. Правая рука сама по себе проскользнула по плечу воеводы, прошлась по мускулистой шее и утонула в густых и мягких волосах. Захотелось покрепче прижаться к этому удивительному мужчине, и я разжала пальцы левой руки, которая что-то удерживала. Раздался оглушительный грохот, от которого, перепугавшись, чуть не откусила язык, причем не мой. От осознания этого густо покраснела, и пыталось исправить положение, опустив глазки долу. Святояр шумно выдохнув, наклонился и поднял мой незажжённый факел. Я суетливо поправляла одежду, боясь посмотреть боярину в глаза. «Ой, как же стыдно! Что он со своей средневековой моралью обо мне подумает? Наверняка, опустит меня в ранг распутных девок! Вот, Маша, до чего ты докатилась со своей далеко не платонической несдержанностью!»
Святояр подал мне факел и, погладив меня по щеке, подняв за подбородок лицо, заставил посмотреть ему прямо в глаза:
- Пойдем?
Я смогла только смущенно кивнуть ему в ответ. Учитывая, что я абсолютно не умею обращаться с факелами, и даже боюсь их использовать, решила свой не зажигать, а просто идти поближе к боярину. Он спускался вниз первый, я следовала за ним. Я положила свою ладошку ему на плечо, он улыбнулся мне и накрыл мою руку своей. Так мы и спускались по довольно длинной винтовой лестнице, которая вывела нас в небольшой коридор, где и ждали Елисей и бабушки Янина, Яга.
- Что-то долго вы спускались, неужто заблудились? – ехидничала баба Яга.
- Лестница больно узкая, да ступеньки неудобные, боялись споткнуться и упасть, - невозмутимо ответил за нас двоих воевода.
- Поспешать нам надобно, чтобы стрельцы да конники чего не заподозрили, - проворчала баба Янина.
Под свет факелов мы все также гуськом направились по узкому и темному коридору. Он вызывал жуткие ощущения: страх темноты, фобию замкнутого пространства, мне все время чудилось, что вот сейчас из-за поворота на нас накинуться оборотни или огромные насекомые. Но обошлось. Минуть через пятнадцать наш дружный коллектив вошел в торжественную пыточную, отдаленно напоминавшую ту, что находилась под столичным домом моих старушек. Она была выполнена в сумрачно-зеленом цвете. Алтарь, что стоял посередине зала был, как будто, из малахита. Колонны в свете наших факелов отливали перламутром. Все те же пресловутые шкафчики с пыточной утварью традиционно стояли вдоль стен. Здесь также соблюдался «нарядный» стиль оформления помещения. У старушек явная тяга к «прекрасному».
- Ну, проходите, люди добрые, чувствуйте себя как дома, - подхихикивая, пошутила баба Яга.
- Вот это вряд ли, - поддержал юмор Святояр. - Я дома предпочитаю больше света и меньше плеток, ремней и наручников.
- Это ты пока не женат, - парировала баба Янина. - А вот жена-затейница попадется, и ты по-новому взглянешь на эти предметы. Может, еще понравится?!
От подобных речей у нас с Елисеем вспыхнули уши и начали сворачиваться в трубочку.
- Бабуська Яга, ты сего? – не к месту встрял царенок.
- А ты, внучок, не слушай, - отмахнулась старушка. - Мал ешо. Вот жениться надумаешь, мы тебе про все расскажем.
- Так мне затейница не нужна, - отнекивался боярин. - Мне бы добрую да заботливую.
- Зачем тогда к Маше с поцелуями лезешь? - громко палила меня Яга. - Коли тебе затейница не нужна! А ты, Машуня, не расстраивайся, они все сначала скромниц ищут, а потом, как затейниц распробуют, так за уши не оттащишь, - заверила меня старушка.
- Доверюсь вашему богатому опыту, баба Яга и баба Янина, - решила чуток отомстить.
От наших колкостей Елисей, уже согнувшись пополам, смеялся в голос, утирая рукавом косенькие глазки. Мне стало обидно.
- А ты чего, малец, смеёшься? У меня еще есть шанс выправиться, а у тебя порочная генетика! Чуть постарше будешь, кровь как взыграет! - пугала я насмешника. - А пока нечего время терять, изучай матчасть! - и махнула рукой на открытые шкафчики.
От моего широкого жеста бабульки заохали и запричитали:
- Да что ж ты Маша творишь? Он же мал еще!
- Три года девок за огороды таскает и все попусту, одни звезды в голове. Нужно как-то развиваться, - с милой улыбкой вредничала я.
- Девочки, хватит паясничать! - зычный голос воеводы отвлек нас с бабульками от интересной перепалки. - Мы сюда дело делать пришли. Где ваше волшебное зеркало?
Глава 6
Баба Яга смерила накомандовавшегося боярина горделивым взглядом и прошествовала к дальнему большому деревянному шкафу. Со скрипом и немалым усилием открыла дверцу и достала интересное зеркальце на длинной ручке в резной деревянной рамке. Прям, как из сказки Пушкина: «Свет мой зеркальце скажи, да всю правду доложи». Хотя, лично я ничего волшебного не заметила. Ну, красивая безделушка, симпатичный такой подарочек для молодой боярышни. Яга же крайне аккуратно положила его на малахитовый алтарь, предварительно протерев подолом своего сарафана, прочитала над ним стишок и застыла. Мы также все застыли в ожидании необыкновенного чуда. А чудом оказалось хамоватое стекло, плохо выполняющее свои обязанности, - классический бюджетник из любого государственного учреждения с низкой зарплатой.