Пара такая скучная.
Какая у тебя сейчас пара, дорогая?
Литература. Не самый интересный предмет, потому что профессор сам выбирает книги. Некоторые особо «классические» произведения за гранью моего понимания.
Я тебя понимаю, хотя некоторые классические произведения великолепны.
Угу, а голос профессора такой монотонный, что все становится еще хуже. Если бы у меня прямо сейчас было зубило, или хотя бы чайная ложка, я бы начала копать яму в стене и обдумывать план побега из этой тюрьмы.
Осталось всего несколько учебных дней.
Ты права, но потом начнется магистратура и новые лекции.
Ну, это было твое решение, дорогая.
Знаешь, мне бы больше помогло сейчас твое понимание, чем игра в адвоката дьявола.
Я все поняла. Как раз хотела написать, что твои лекции просто ужасны. И, конечно, я бы помогла тебе с планом побега, будь я с тобой.
Вот, так намного лучше.
Иногда Реджина присылала Эмме фотографии Генри, или их общие снимки, рассказывала веселые истории, что приключились с малышом за эти дни. Эмма сильно смеялась, когда получила одну из фотографий, на которой волосы Генри торчали в разные стороны, а все лицо было перепачкано чем-то черным.
Реджина, ты прячешь в своем доме ребенка Бэтмена?
Я просто разрешила Генри рисовать руками. И вот результат. Он называет себя дикарем и ведет себя как пещерный человек.
Ха! Потрясающе. У этого парня отличная фантазия. Люблю его.
Фантазия у него и правда бурная. Сейчас он просит меня сделать ему «одежду из листьев».
Сделай это. Сделай это. СДЕЛАЙ ЭТО! И обязательно пришли мне фотографии.
Получив фотографии, Эмма смеялась еще сильнее. Теперь не только лицо Генри было перемазано черной краской, но и руки, ноги, живот. Из одежды на мальчике была только набедренная повязка из зеленых листьев, вырезанных из бумаги и приклеенных на ткань. На его лице сияла счастливая улыбка.
О, господи, это потрясающе! Если бы я только могла видеть его сейчас в живую.
Не хочешь приехать?
Не могу. Мы с Лейси готовим наш общий доклад. Он огромен. Но очень сильно хотела бы. Я соскучилась по вам.
Мы тоже скучаем по тебе. Мы с дикарем делаем бумажный костер. Учись, дорогая.
Иногда они просто говорили о своих чувствах друг к другу, и эти разговоры могли длиться часами.
Я люблю тебя, Эмма.
Я люблю тебя сильнее.
Это невозможно.
Очень даже возможно.
Не верю.
А я верю…себе.
Ну конечно ты веришь сама себе.
Я просто хочу сказать, что люблю тебя больше.
А я, что люблю тебя.
Я польщена, моя госпожа.
Я не твоя госпожа, у нас свободная страна.
Знаю, но так лучше звучало.
Ты смешная.
Я? Смешная? Черта с два. Не я тридцатилетняя девочка, спорящая в сообщениях, кто кого сильнее любит.
Но ты первая начала!
Не понимаю, о чем ты.
Ты невозможна.
Хочу на несколько секунд прервать ваш занимательнейший спор о том, кто кого больше любит, и сказать, что с нетерпением жду встречи с тобой и Генри на вечеринке по случаю его Дня рождения. Спасибо за приглашение!
Прости. Это была Лейси.
Я так и поняла. Но немного удивлена.
Не обращай внимание. Ей нужно было немного отвлечься. Мы учимся уже много часов без перерыва. Она засыпает на ходу.
Мне кажется, что на сегодня нам пора закругляться с сообщениями.
Я могу поставить телефон на вибрацию.
Спокойной ночи, дорогая.
Ну вот. Спокойной ночи, малыш.
Они поняли, что не только хотят друг друга, но и нуждаются друг в друге. Каждый день, в мелочах или чем-то серьезном. Даже голос в телефоне успокаивал и придавал сил.
- Алло?
- Эмма.
- Реджина.
- Да?
- Ничего. Просто ты назвала мое имя, а я твое.
- Иногда ты бываешь такой идиоткой.
- Такие слова, как «идиотка», странно слышать из твоих уст, но, безусловно, очень эротично.
- Дорогая, нет ничего эротичного в слове «идиотка».
- Бог тоже, наверное, думал, что ничего крутого не получится, создавая Землю.
- Сравниваешь меня с Богом?
- Ты богиня моего сердца, Реджина.
- Ты мне льстишь, Эмма.
- Итак, что случилось?
- Ничего. Я в офисе.
- Все в порядке? Людишки не сильно действуют тебе на нервы?
- Да, все хорошо. А люди… как обычно, не больше и не меньше. Я …Честно говоря, я просто соскучилась по твоему голосу.
- Этот голос великолепен, так что не виню тебя. И я тоже скучаю по тебе. Кажется, прошли годы с нашей последней встречи.
- Так и есть.
- Значит, мы сошлись на том, что две недели – это очень длинный срок.
- Очень длинный.
- Хорошо. Давай не будем повторять этого снова.
- Давай.
- И кстати, Реджина…
- Да?
- Спасибо, что позвонила.
- Спасибо, что ответила.
Они давали обещания, так глупо и торжественно. Они говорили нежные признания, такие искренние и глубокие. Они делились надеждами, самыми наивными и хрупкими.
Когда ты была ребенком, ты лежала на земле и смотрела на звезды?
Часто. А ты?
Да. Всегда. Почти каждый вечер сбегала из дома и смотрела на звезды. Или просто лежала в тишине и думала.
О чем ты думала?
В основном, о своих родителях. Где они, почему отказались от меня, счастливы ли они сейчас, думают ли обо мне, скучают, если они, конечно, еще живы. Я часто вспоминала сцену из мультфильма «Король Лев», в которой Муфаса рассказывает Симбе, о всех королях прошлого, живущих в звездах. Я представляла, что и ко мне это тоже относится. Что, возможно, мои родители стали звездами. Они не бросали меня, просто нас разлучила какая-то трагедия. В такие моменты, наблюдая за ярким сиянием звезд, я чувствовала себя еще более одинокой.
Ты когда-нибудь пыталась разыскать их?
Никогда не пыталась. И, честно говоря, не думаю, что хочу. Они могут оказаться монстрами.
Или замечательными людьми.
Да, но, если это будет не так, я никогда уже не смогу вернуться к своему «Королю Льву», не смогу смотреть на звезды и представлять, что они смотрят на меня сверху вниз. Так что пусть все лучше остается, как есть. На некоторые вопросы лучше не искать ответы.
Может, ты и права, дорогая. Иногда неведение спасает.
Кроме того, наверное, я всегда подсознательно хотела быть тем самым одиноким маленьким львенком.
Надеюсь, что нет, Эмма.
Почему?
Потому что у меня огромное желание остаться с тобой навсегда.
О, даже так?
Именно так. Я не хочу, чтобы ты была одинока. Я хочу заботиться о тебе.
Я могу о себе позаботиться.
Я знаю. Но позволь теперь мне это делать.
Ты правда этого хочешь?
Я хочу, чтобы мы заботились друг о друге.
Договорились.
***
- Не я сожгла его! – воскликнула Кэтрин, следуя за Реджиной в столовую, чтобы помочь накрыть на стол. – Это все духовка.
- О, так это духовка сама включилась, сама выставила слишком высокую температуру, сама засунула в себя пирог и сама же его сожгла? – Реджина скептически посмотрела на подругу, одновременно раскладывая столовые приборы.
- Да, именно так все и было, - закивала головой Кэтрин, аккуратно расставляя тарелки.
- Ни капли в этом не сомневаюсь, - сухо ответила Реджина, но уголки ее губ дрогнули в улыбке.
Девушка не успела ничего сообразить, как в следующую секунду ей в лицо прилетела свежеиспеченная булочка, оставляя маслянистый след на лбу брюнетки. Кэтрин залилась хохотом.
- Ах так? Сама напросилась! – зарычала Реджина, наклоняясь, чтобы подобрать несчастную выпечку. Прицелившись, она уже была готова бросить ее в блондинку. В этот момент в столовую с большим блюдом горячего вошла Кора. Девушки замерли, уставившись на старшую женщину. Кора, в свою очередь, наблюдала за странной картиной: ее дочь стояла с занесенной для броска рукой, в ладони у нее была зажата булка, а Кэтрин, в полусогнутом положении, пыталась спрятаться за столом.
- Вы двое, перестаньте вести себя, как дети! Чем больше вы общаетесь друг с другом, тем больше становитесь похожими на малышей.