- Но Джинни очень симпатичная девушка, и…
- Плевал я и на Джинни тоже, - равнодушно бросил Бобби. Дохи запнулась. Она не ожидала такой резкой фразы в сторону подруги. Она пришла поддержать страдающего от безответной, как выяснилось, любви друга, который наверняка узнал, что вернулся Юнги, и теперь ему в душе паршиво. Однако… может, он выпил и это бравада?
- Но… разве ты не любишь её на самом деле? – тихо спросила Дохи.
- Люблю? – свел брови Бобби. – Что за фантазии? Я когда-нибудь говорил такое? – Посомневавшись, девушка слазила в карман и медленно, стыдливо достала бумажное сердечко, протянув его Чживону. Тот взял его, опознавая.
- Я всё знаю, Бобби.
- Дохи, - сказал он и, сменив серьёзность вдруг на смех, откинулся на спинку, сев и хохоча. – Дохи, боже мой, но в мусорку-то зачем полезла? – смеясь качая головой, Бобби согнулся обратно, теребя мятую записку. – Хомячок, ты чего безумствуешь? Я выбросил это в урну, как ты в ней оказалась?
- Я переживала за тебя! – защитилась Дохи приятельскими чувствами. – Ты с таким лицом бросил это, что я не могла не узнать, почему ты так расстроен… не переводи тему! Мы говорили о том, что ты любишь Джинни! – Бобби порвал перед ней сердечко на мелкие клочки, всё ещё покатываясь от смеха.
- Я хотел развести её на секс и трахнуть, - швырнул он их на пол и, успокоившись, посмотрел на Дохи. – Переход с домогательств на игру в чувства помог бы, наконец, добиться желаемого, но я передумал. Ещё вопросы?
- Ты… ты… - девушка бегала по его лицу взглядом, ища, где он врёт? Где обманывает? Нет, Чживон не такой! Он по-настоящему умеет любить и не пользует женщин, как БиАй! Нет, он же добрый и хороший, её же он не тронул! – Нет, это не правда. Ты просто увидел их с Юнги, и тебе стало больно. И ты пытаешься показать, что всё не так.
- Дохи. Я хотел её трахнуть, не надо меня приукрашивать. Понятно?
- Тогда почему ты передумал? Ты же говорил, что никогда не останавливаешься, если чего-то хочешь?
- Если не захочу другое, - посмотрел ей в глаза огненным взором Бобби и тут же сузил их, улыбнувшись. Пламя пропало, спрятавшись под азиатскими веками и миролюбием. Чживон встал, посмотрев вдаль запестревшего огнями города. Дохи уставилась на его профиль и острую линию широкого, мужественного подбородка, которую хотелось запечатлеть на фото или на рисунке, слишком уж она была красива, чтобы оставлять без должного внимания. – Среди девушек есть два типа давалок. Одним достаточно плотского соблазна, другие ведутся на любовь. К первым относятся все, кто даёт за телефоны, шмотки, деньги, а вторые считают себя порядочными, но на самом деле им точно так же без разницы, с кем спать, если тому есть благородное оправдание, вроде печати в паспорте, заверения в чувствах, жалости или щедрости с их стороны – неважно.
- Что же, порядочных вообще не бывает? – недовольно спросила Дохи.
- Может, не бывает самой порядочности? – посмотрел на неё свысока Бобби. – Люди, которые не в состоянии соблазниться чем-либо, скорее узколобы и тупы, чем верны. Испытывать искушение – нормальное и здоровое чувство, но если ты захотел чего-то другого, не есть ли это уже предательство? Не знаю, возможно, есть те, которые всю жизнь хотят чего-то одного, но, по-моему, это обозначает то, что человек этого так и не добился. Хочется чего-то, к чему стремишься, а когда заполучил что-то, начинаешь хотеть следующее. Это закон движения и прогресса. Я так и живу, но, конечно, по себе не могу судить обо всех. Люди бывают разные.
- Почему же ты расхотел Джинни, если не добился её? – Дохи очень ждала ответа, но внизу раздался какой-то шум. – Что это? Там кто-то пришёл?
- Возможно, БиАй с Чжунхэ, они обещали заглянуть, - прислушался Чживон и развернулся в сторону люка. – Пошли, посмотрим. – Девушка поднялась и последовала за Бобби.
Спрыгнув с последней ступеньки, она уткнулась в спину молодого человека, так что пришлось выглянуть из-за неё, потому что он не отходил. Возле распахнутой двери стоял Юнги, парень Джинни, и они с Бобби замерли в предостерегающих от лишних движений позах.
- Ну, привет, - произнес хозяин квартиры. Шуга заметил Дохи и удивленно приподнял брови. – Чего тебе?
- Я пришёл поговорить. Дохи, что ты тут делаешь?
- Трахались мы, а ты помешал, - улыбнулся Бобби, указывая на стул на кухне. Возле стола стоял ещё один, к которому пошёл он сам. – Присаживайся, слушаю тебя.
- Дохи, тебе лучше уйти, - попросил её Шуга.
- Нет уж, я посижу, чтоб вы дел не наделали, - она села на футон на полу. – Разговаривайте, я не буду встревать.
- Я хочу, чтобы ты больше не приближался к моей девушке, - сказал Юнги, едва сдерживая в себе ярость.
- Это сложно, когда мы учимся в одном университете. Я что, должен искать обходные пути?
- Бобби, ты же понимаешь, о чем он, зачем кривляться? – вставила Дохи. Чживон посмотрел на неё.
- Ты обещала не встревать. Это мужской разговор.
- Простите, - взяла она подушку и, обняв, разулась и подобрала ноги.
- Я хочу, чтобы ты отстал от Джинни и не приставал к ней – это понятно? – продолжил Юнги.
- Хорошо, больше не буду, - пожал он плечами. – Видишь, какой я добрый и послушный? – Шуга покосился на Дохи. Ему явно хотелось говорить другим языком и упоминать что-то, чего он не мог упомянуть при посторонней.
- И не шли ей больше никаких записочек.
- Она тебе их показала? Какая честность… она тебе всё-всё рассказывает?
- Всё, что считает нужным. А ты на что надеялся? Что с тобой будут спать, пока меня нет?
- Признаться, да, потому что спать одновременно и с тобой и мной, затруднительно, одному из нас пришлось бы занять другое отверстие…
- Ублюдок! – подскочил Юнги, не в силах слушать оскорбительных намеков в сторону Джинни.
- Бобби, замолчи! – попыталась одернуть его Дохи. Тот даже не шелохнулся, сидя на стуле, хотя стол перед ним качнулся, задетый ногами Шуги.
- Сядь, Сахар, меня просили тебя не бить, - ухмыльнулся Бобби. Юнги хотел сесть обратно, но что-то покоробило его слух. Сахар? Откуда этот тип знает его кличку? Либо Джинни сболтнула, либо Дикий Эвр и о нём узнал.
- Почему ты так назвал меня? – тише спросил он, надеясь, что наёмник не станет при Дохи раскрывать всех карт.
- Ах, это… - Чживон достал из кармана спортивных штанов телефон и, полистав что-то в нем, развернул его к Юнги, протянув. – Это же о тебе, разве нет? – Шуга сначала не понял, что изображено на фотографии, но потом, присмотревшись, прочел «sugar». И только постепенно, как оледенение коченеющих конечностей, осознание того, что это за надпись и где она расположена, стало добираться до его мозга. Татуировка Джинни. В очень потаённом месте. На телефоне Бобби.
- Сукин сын! – заорал Юнги и, отшвырнув стол, разделяющий их, схватил одной рукой Бобби за майку, а другой слёту двинул в челюсть, так что тот слетел со стула. – Тварь! Мерзкий выблядок! – Шуга кинулся поднимать его, чтобы ударить снова, но Бобби уже перевернулся и, уйдя от рук противника, поднялся на ноги, приложив пальцы к челюсти.