— Что будем делать? — растерянно поглядел на комбата комиссар. — Мы обязаны партбилет сдать в политуправление.
Корнев задумался, подозвал к себе лейтенанта Крашенинникова:
— Вынуждены, Николай, потревожить могильный сон вашего друга. В спешке забыли партбилет, забрать у Георгия. Можно вас попросить…
— Понял, — перебил комбата лейтенант. — Билет привезу…
Крашенинникову выделили полуторку и пять понтонеров с лопатами и ручным пулеметом, и машина пошла в обратный путь.
Ночь в батальонной колонне прошла тревожно. Сначала беспокоились за Крашенинникова: машина могла нарваться на немцев. Когда же, выполнив опасное и очень тяжелое поручение, он вернулся, стали беспокоиться за другое: враг шел параллельными путями. Порой он был на удалении полукилометра. К утру колонна вышла на грейдерную дорогу, и за ней потянулся густой шлейф пыли.
Вызвав командиров машин в голову колонны, Корнев распорядился: пока еще лежит роса, двигаться сбоку от дороги по траве и даже по посевам. За ночь и утро ушли от берегов Оскола почти на двести километров.
Солнце поднялось выше. Колонна остановилась в тени густой лесопосадки. Повара еще в пути растопили походные кухни, и вскоре поспел немудреный завтрак: пшенная размазня с салом и крепкий чай с сахаром.
В стороне от стоянки выставили посты охранения. На марше понтонеры не спали — и, улегшись на траве, быстро уснули. Не спалось только командирам: с северо-запада доносились отголоски далекого боя.
Через некоторое время вернулся сержант, которого лейтенант Донец посылал проверить на мотоцикле дорогу впереди. Тот, размазывая по потному лицу пыль, сообщил, что в десяти километрах отсюда железнодорожный переезд. Через него сплошным потоком идут на восток машины и повозки. У одного из командиров он узнал, что наши сдерживают немцев километрах в двадцати от железной дороги.
«И нам пора в путь», — решил Корнев. Колонна снова запылила по дороге. К утру была в селе Мешково. Оно своим центром втиснулось в котловину, которую омывает разделившаяся на два рукава речушка. Она хотя и небольшая, но глубокая. С северной окраины села есть добротный мост, а на южной — даже два. По дворам села разместилась приведенная майором Копачовцем техника. Он привел все машины, находившиеся во втором эшелоне батальона, за исключением полуторки с кинопередвижкой. В дороге у нее сломался задний мост. С этой полуторкой остался политрук Ястребинский, пообещавший догнать колонну, как только закончат ремонт.
Сундстрем облюбовал для штаба дом сельсовета, с крыльца которого был хорошо виден пологий северный склон котловины, а в окно большой комнаты проглядывался и южный. Едва устроились, Корнев вызвал командиров подразделений и начальников служб для доклада о состоянии транспорта после марша. Оказалось, что почти у всех машин горючее на нуле. Еще больше озадачил комбата техник-лейтенант Смолкин, который доложил, что на нефтебазе в Чертково горючего не дали. Там находится представитель Юго-Западного фронта, который заявил, что понтонно-мостовой батальон у него не числится.
— Надо искать бензин, — приказал комбат Смолкину. — Ищите на Дону, на железнодорожных станциях. Пошлите машину по полевым станам. Без горючего нам нельзя!
Стоявший рядом комсорг младший лейтенант Микулович обратился к комбату:
— Разрешите, и я поеду со Смолкиным искать горючее? Надо ехать к железной дороге, должны же на ней быть склады горючего.
Так и решили. Запылили по дороге три машины: две цистерны и одна с бочками. Издали они больше похожи на возы сена: так густо оплетены для маскировки зелеными ветками. Немного погодя, остановив машину, техник-лейтенант Смолкин вышел из кабины трехтонной цистерны, подозвал к себе Микуловича, ехавшего за ним на второй цистерне — полуторке.
— Видишь? — показал он рукой вперед. — Что будем делать?
В нескольких километрах, над тем местом, где по его предположению находилась Вешенская, построившись в круг, один за другим падали вниз вражеские самолеты.
— Может, переждем? — неуверенно произнес Микулович.
Но в это время вслед за донесшимся грохотом рвущихся бомб послышался сильный взрыв, и в небо поднялись густые клубы черного дыма.
— Ну а теперь что будем делать? — снова повторил вопрос Смолкин. — Наверняка разбомбили нефтебазу.
— Надо ехать к железной дороге, — сделал вывод Микулович. — Должны же быть склады горючего и на других станциях кроме Чертково.
Так и решили: искать бензин на железной дороге, хотя к Дону было гораздо ближе. Снова тронулись в путь. Примерно через час быстрой езды по проселку, идущему рядом с полезащитной посадкой, приблизились к большаку, проходившему параллельно железной дороге в одном-двух километрах. По ней прошла какая-то колонна, оставившая за собой длинный шлейф густой пыли. Машины Смолкина пересекли большак словно в дымовой завесе. Наглотались пыли, свободно вздохнули лишь у переезда. Рядом стояла казарма путевых рабочих. Из нее вышла старуха, а вслед за ней — седой путевой рабочий. Увидел, что из кабин выглядывают головы в пилотках со звездочками, сказал: