Почему у нее такой добрый Господин, подумала она. Она сама добрая, потому и Господин у нее добрый. Она заслужила его. У злых уличных собак такие же злые уличные господа.
Как она попала сюда? Она ничего не знала о своем прошлом. Ей казалось, что она была всегда. Но только начало ее бытия натыкалось как бы на некую черную стену.
Она не заметила, как росла. Она едва помнила, что лапы ее были когда-то мягче и спина более гибкой.
Это было еще тогда, когда мир казался таким странным, когда она еще не умела отличать вещи от живых существ и виляла хвостом перед мебелью. Далекое время, невообразимо далекое время!
Было так хорошо думать и грезить. Это почти так же хорошо, как жить, или еще лучше. Потому что в этих грезах Господин всегда был добр к ней, а на Ухуу зол, и пищи всегда было вдоволь.
Попи вдруг проснулась, потому что блоха укусила ее в спину. Она сердито ухватила зубами шерсть на спине. Потом потянулась и зевнула.
Она долго спала. Комната наполнилась ярким золотистым светом. Верхнее окно, в котором было шесть стекол в свинцовых переплетах, стояло открытым. Со двора доносилось чириканье воробьев.
Попи сделала несколько кругов по комнате, принюхалась к полу и к воздуху, подошла потом к двери и решила, что Господин еще не возвращался. Он отсутствовал уже давно.
Попи продолжала ходить, опустив острый нос к самому полу. Казалось, не ноги несли голову, а голова тащила ноги. Попи забрела в область запахов посудного сундука, очага и книжной полки.
Привычные запахи, но каждое утро они меняются и надо их изучать. Странно, что похожие вещи такие разные по своей природе.
Сквозь стенки сундука проникал запах оловянных тарелок и кувшинов. Возле очага пахло брюхо волынки, щипцы, кожаные мехи и две большие пивные кружки — каждая по-своему. Книги пахли кожей и молью.
Но самые лучшие запахи доносились из кухни. И Попи побежала туда. Длинный хвост ее змейкой вильнул в полуоткрытой двери.
Это было высокое, узкое помещение, в середине которого стоял четырехугольный очаг с прямой трубой, широкой внизу и суживавшейся кверху. В очаге чернели железные треножники, сковороды и закопченные вертела.
Попи подняла морду и пошевелила влажными ноздрями. Пахло сажей. Через дымоход и сюда доносилось воробьиное чириканье.
Здесь было много бесполезных запахов, не означавших еду и вообще ничего. Здесь Господин плавил олово и медь и варил похлебки, которые сам не ел и другим не предлагал.
Здесь были зеленые реторты, бочонки, штофы, оловянные бутылки, кружки, маленькие сковородки с длинными ручками и много других металлических предметов.
Но кое-где нежно пахло сыром, из-под крышки горшка просачивался запах сала и мяса. Кухонный стол испускал ароматы, от которых ноздри Попи нервно зашевелились и сердце забилось быстрее.
Потом она вдруг ощутила запахи земли и воды: в углу в большой плетенке лежали вперемешку тыквы, дыни, цветная капуста, артишоки, морковка и помидоры.
Пахло водянистым, и Попи ушла из кухни. Она остановилась посреди комнаты, словно стараясь вспомнить что-то забытое.
Вдруг Ухуу зашевелился, и Попи вспомнила то, о чем забыла: Господина дома нет.
Ухуу снова зашевелился, и Попи сразу пришла другая мысль: может быть, Господин в задней комнате спит или молча сидит за столом? И она заковыляла туда.
Окна здесь были не такие, как в передней комнате. Широкие проемы, заполненные различными по величине и форме разноцветными крошечными стеклами в свинцовых рамах.
Когда ярко светило солнце, свет падал на пол, на стены и мебель лиловыми, оливково-зелеными и кошенильно-красными пятнами. И в этих пятнах можно было различить человечьи головы, агнцев, цветы и звезды.
В послеобеденные часы Попи приходила сюда греться. Каждое цветное пятно давало особого рода тепло. Попи поднимала морду и, сощурившись, глядела на стекла. Ей даже казалось, будто каждый цвет пахнет по-особому.
В одном из углов комнаты стояла кровать Господина под красным балдахином, с которого свисали пыльные шнуры с кистями. Вся остальная часть комнаты была забита мебелью.
Здесь все было свалено в кучу, так что и шагу не ступить: шкафы с мозаичными дверцами, обитые кожей стулья и старые часы с нарисованными на них картами земли и неба, показывавшие час, день и месяц.
Здесь были спинеты, гитары и пюпитры для нот, древние книги в железных переплетах, шлемы и мечи, стеклянные и стальные зеркала, ковры, подушки, шитье золотом, и пурпурные кафтаны.