После таких своеобразных приготовлений, позволил себе развести небольшой костер из остатков веток, которыми мы запаслись в последние дни в лесах. По сути оставалось еще на несколько недель пути, только если, как и сейчас, не будем разводить костер каждый день. Как мы не получили обморожение в таких суровых условиях, оставалось загадкой, но стоило молиться Богам, чтоб так продолжалось и дальше. Когда огонь разгорелся, достал из сумки несколько тушек и начал их методично прожаривать. Теперь нам приходилось готовить несколько за раз, потому что ближайшие пару дней разводить костер было нельзя. Так что нужно делать запасы.
За таким нехитрым делом прошло еще несколько часов. Поужинав, постарался как можно удобней устроиться в углу пещеры, позволяя костру самостоятельно догореть и хоть немного согреть нас в ночи. На удивление, внезапно проснулся несколько часов спустя, прислушавшись, не заметил ничего необычного, кроме привычных завываний ветра снаружи. Что же меня разбудило? С другой стороны, после всех этих месяцев сон стал более беспокойным и не удивлюсь, если и ор пними также просыпалась внезапно посреди ночи и раздумывала, что же могло ее потревожить. Как всегда воспоминания о Сейи заставили меня улыбнуться и успокоиться. Я скучал по своей половинке и по нашим пусть и небольшим, но все же письмам. Короткие весточки на полях не шли ни в какое сравнение.
В доме одиночество так не ощущалось, как здесь. В родовом поместье везде чувствовалась рука ор пними и казалось, что она просто ненадолго ушла, но вот-вот вернется. Там осознавалось, что это наш общий дом и мы живем вдвоем. Здесь же почти каждый день, особенно преодолевая суровые испытания чуть ли не каждый час, я задыхался от гнетущего чувства одиночества и покинутости, словно был сам по себе и один во всем мире. Вдруг, поддавшись внезапному порыву, вытянул из костра дотлевающий уголек, и расчистив рукой небольшой участок стены от снега и наледи, с таким расчетом, чтобы ор пними увидела его сразу как откроет глаза, дрожащей рукой вывел несколько слов. А после чуть улыбнувшись тут же заснул.
Глава 5. Сомниум
СЕЙЯ
Даже потеплевший микроклимат в горах ощущается будто прохладный ветерок, так как остальное время тебя пронзает лишь холод и хрусталики льда, изобилующие в воздухе. Триста метров во время подъема отсыревшими ногами чувствуются как несколько десятков стоптанных километров по земле. А лицо, закутанное в несколько слоев шерстяной шали и накрытое плотными очками, всегда направлено вверх, потому что иначе силы покинут и ты больше никогда не сможешь встать.
В это время Айтоми покрыта белоснежной шапкой кристально-искрящегося на солнце снега: он слепит даже через мутные стекла; острый пик ее пронзает бока серых, сгустившихся вокруг, облаков. Влажность в этом месте зашкаливает, оставляя неприятное липкое послевкусие во рту.
Из-за разряженности атмосферы каждое неподготовленное к высотным подъемам живое существо склонно переносить симптомы горной болезни, главным фактором которой является гипоксия, то есть недостаток кислорода в организме. Конечно, на развитие также влияет хроническая усталость, суровый климат, перепад температуры, но именно из-за нарушения биохимических процессов тканевого дыхания развиваются необратимые изменения в организме.
Сначала мне было тошно. Желудок будто превратился в маленький комок, который пытался проскочить через грудную клетку и вырваться наружу тугим шаром. Открытые участки кожи болели, пальцы на ногах не ощущались, и казалось, время остановилось. Конечно, так стало не сразу, и в первые дни мы с Лемом шли более, чем удачно. Стоит отдать должное моей ор пними: не растерявшись в путах на дереве Ледяного леса, Лем не попал в кровожадные лапы великана и сумел добраться до одной из заключительных точек нашего путешествия. Вот уже сандалии сложены в суму, а на ногах надеты закрытые тапки, выделанные из шерсти неизвестного мне животного — обувь, сшитая на заказ буквально за пару дней до путешествия. Толстая рифленая подошва помогает ногам переносить нагрузку чуть менее болезненно, да и протекторы на ней были вырезаны вручную, что мешало скольжению на обледенелых участках. Под штанами — кожа, обмотанная специальной тканью, удерживающей большую часть тепла, создаваемого телом — не особо удобно, зато практично, а благодаря специальным заклепкам она не сползает и не нуждается в частом поправлении.
Где-то через пару месяцев вертикальных скитаний по окаменелости, внутри образовалась боль, и я стала отказываться от еды. Наше с Лемом тело начало противиться последующему взбиранию на гору все больше и больше. Когда цель стала такой осязаемой, что, казалось, вот протяну руку – и смогу коснуться ступеней, ведущих к храму, как в голову ударяла беспощадная стрела артериального давления. Мерещилось, будто мозг в черепной коробке бурлил и кипел, и так нестерпимо, что я была почти готова сдаться.