– Не сомневаюсь.
– Теперь моя очередь, – Лия полезла за сумкой, небрежно брошенной ей под стол. – Вот.
Также завернутый в папирус сверток. Внутри оказалась увесистый фолиант – «100 великих парков Либерии» автора Лазаруса Пармедониса.
– Мы так давно хотели купить эту книгу! – с трепетом открыл и заскользил взглядом по рисункам. – Она потрясающая! Спасибо!
– Рада, что смогли угодить вам, – Лия тепло улыбнулась.
– Спасибо, друзья! – переводил взгляд с одного на другого. – Как всегда, угадали!
Спустя секунду мы уже смеялись и тут подоспел наш заказ. Празднование затянулось допоздна – 23 часов, а я знал, что ровно в полночь должен быть дома, в кровати. Ведь неизвестно как пройдет слияние, а маяться от боли или недомогания в какой-нибудь подворотне Мирта не очень хотелось.
– Счастливо! – Сай пожал мне руку.
– И тебе! – ответил на его рукопожатие.
– Удачно добраться, Лем, – Лия чуть приобняла меня.
– И тебе. Будь осторожна.
Распрощавшись, мы все отправились в разные стороны: Алексайос жил на юге города, а Стилианос – на севере. Я же забрался на Рива, хотя меня вело от выпитого, и медленно двинулся домой. Без пятнадцати минут полночь, еле успел раздеться и повалиться на кровать. Спустя несколько секунд мои мысли заняло завтрашнее единение.
– Сейя..., – прошептал в полусне и отключился.
СЕЙЯ
Где-то за слегка покосившемся окном громко просвистел пёстробрюхий буревестник, оповещая о занятой им территории недавно прибывших собратьев. Розовеющее небо окончательно разогнало мглу с центральных земель суперконтинента, отводя тени в самые труднодоступные углы города. От слабого дуновения среднеземноморского муссона в стекло несмело постучалась сероствольная маслина, распустив свои крючковатые ветви в разные стороны.
В районе затылочной части сосредоточился большой железный шар предположительного такого же чёрного цвета, как мой утренний настрой. Этот объект был подвластен каждому движению головы, заставляя перемещаться свой центр тяжести, тем самым производя боль в висках.
Застенчивый стук повторился вновь.
— Вот и зачем ты посадил её там?
В голосе звучало отчаянье, хотя на деле я испытывала сожаление и раздражение.
Несмотря на то, что день совершеннолетия уже наступил, а точнее – прошёл вчера, судя по ощущениям, с распитием спиртного в большом количестве, моя ор пними абсолютно не слышится и не ощущается, как, впрочем, было и в остальные прожитые мной периоды жизни. Для нашей расы подобный исход ненормален, нонсенс – морально однополый андрогин.
Честно признаться, такого рода фобии меня терзали практически с самого начала подросткового возраста: амнезия доставляет много проблем каждому из представителей нашего народа, но женской половине всегда приходилось труднее – любое действие может пагубно отразится на слабо развитой физиологии, ведя за собой осложнения.
— Это прекрасно, когда ты понимаешь, что вы — одно целое, чувствуешь собственную завершенность, будто до этого блуждала в потёмках и, наконец, включили свет, — на ночь, укладывая нас с Лемом спать, успокаивала мама в далёком детстве. – Сейя, ты вырастишь и ощутишь на собственном опыте, просто подожди. Все обретают свою половинку.
Сейчас мама отбыла к Богам, а я даже успела позабыть её спокойный мелодичный голос, предлагающий подключить доводы рассудка в смуте запутанных реалий.
Повезло быть исключением на свою голову.
Коснулась голыми ступнями холодного каменного пола нашего двухэтажного дома, доставшегося в наследство после смерти родителей. Немного повременив, приподняла в воздухе одну ногу, подогнув её на манер цапли. Пальцы быстро заледенели.
На стуле возле кровати были свалены вещи. Странно, я не люблю беспорядки и являюсь приверженцем чистоты, желательно – стерильной, поэтому меня очень удивило, что при более детальном изучении сумела признать в них свою прогулочную тунику баклажанного цвета и мужские штаны прямого покроя телесного оттенка. Конечно девушке моего положения не пристало одеваться подобным образом, но длинные юбки всегда мешали утреннему променаду по любимым руинам старого заброшенного торгового города.