Выйдя за ворота имения, перешел на рысь, а потом на галоп, но на полпути сбавил темп. Все-таки не хотелось загонять Рива. Через некоторое время впереди показалась знакомая стройка и послышался гомон невольников, занимающихся работой. Не слезая с коня, решил объехать участок, чтобы оценить, как много было сделано в мое отсутствие и есть ли какие-то отклонения от плана.
– Как идут дела? – остановился у первого сектора.
– Все хорошо, кириос, – надсмотрщик Турц тут же вытянулся в струнку при моем появлении. – Заканчиваем возведение статуи Гейи.
– Где фонтан? – спросил, не увидев искомого объекта.
– Понимаете, кириос, – тут же заблеял Турц, – мрамор еще не доставили…
– Ты ответственный за этот участок, Турц? – тихим спокойным голосом.
– Да, кириос, – надсмотрщик начал дрожать.
– Если до обеда строительство фонтана не начнется, то, – добавил в голос побольше холода, – ты отправишься в Невольничьи Игры без права на возвращение. Понятно?
– Да, кириос, все будет исполнено, – Турц тут же скрылся с глаз.
Вздохнув, направил Рива дальше. Ничего нельзя оставить на попечение этих тупоголовых надсмотрщиков. Такое ощущение, что именно на мою стройку выделили самых ленивых и глупых. Общий класс бесполых, к которому принадлежали все надсмотрщики и сходные профессии, вызывал у меня стойкое чувство отвращения при взаимодействии. Ведь все знали, что они появляются на свет против воли Богов. Одним словом – грязь!
Задумавшись, я начал объезжать стройку сектор за сектором, внимательно осматривая и оценивая проделанную работу. Внезапно спустя какое-то время понял, что в голове крутятся совсем другие образы, нежели проект будущего парка. С завтрашнего дня нас будет двое в одном сознании, вместе с Сейей мы создадим «ор эйн соф»: высшее наслаждение для Богов и их творений. Но меня терзали сомнения, относительно инициации. Вдруг что-то пойдет не так и завтра ор пними проснется все так же одинокой? Что тогда делать? Это позор для нас, всего нашего семейства и рода в целом. Мы ведь не сможем достичь подлинного единения, которое приходит с годами после «ор эйн соф». Когда две части становятся едиными, так говорили родители, то грань между обладанием телом стирается. Спустя какое-то время я смогу не в свой день на определенное время взять контроль над сознанием — конечно, с позволения Сейи, но тем не менее. Также и она сможет занять мое место в ненадлежащий ей час. И если все идет нормально, то к возрасту пятисот лет каждая часть сможет на целый день брать контроль над телом, вне зависимости от того, чей сейчас черед. Достигнутая гармония находится на таком уровне, что два существуют как один. Это высшее благо, высший дар!
Но есть подарок, который могут ниспослать нам Боги, более ценный – дитя. Для его появления нам с Сейей придется достигнуть полного согласия и утвердиться в едином желании – продолжении рода. И во славу Богов, и будущего ребенка каждому андрогину следует совершить великое паломничество во имя Богини-матери Гейи. Свой поход следует начать с границы города Мирта и, пройдя всю республику на север, выйти к пустошам Бесконечного Молчания. Они не просто так получили свое название: их населяют дикие койоты, обладающие острым слухом, стоит им услышать хотя бы слово, почти неслышный хруст ветки, как они потянутся к ошибившемуся со всех уголков и разорвут его на части. Поэтому путь через пустоши следует совершать в полном молчании и двигаться как можно тише. Но это сделать невероятно сложно, так как весь песок усыпан многочисленными костями мертвых андрогинов и животных, случайно забредших в это гиблое место. Чтобы перейти пустоши, потребуется не менее четырех месяцев. И если запастись водой еще представляется возможным, то вот едой практически нет. По крайней мере, нельзя брать с собой ни мяса, ни других продуктов животного происхождения, ибо койоты обладают так же и острым нюхом. Если андрогин выдерживает четыре месяца полного безмолвия и, наконец, покидает пустоши, то его ждет новое испытание – Ледяные леса, в которых царит непривычный для нас, жителей теплого климата, холод.
Все деревья и кустарники сделаны в этом месте изо льда, температура достигает минус двадцати градусов. Андрогинам приходится утепляться всеми возможными способами, чаще всего исполь…
– Тише, тише, – Рив внезапно запнулся, и меня ощутимо дернуло в седле.
– Ты кто такой? – впереди стоял голем с полной тележкой песка.
– Мммм… – замычал он в ответ.
– Дозволяю тебе говорить, – махнул рукой в его сторону.
– Кириос, пред тобой, святейший, – безобразное тело согнулось в нелепом и отвратительном поклоне, – голем номер 1563, везу песок для создания детской площадки в восьмом секторе парка.
– Тогда что ты делаешь здесь? – оглянувшись, увидел, что сам не заметил, как приблизился к тринадцатому сектору, который должен быть засажен плодовыми и лиственными деревьям.
– Везу песок, кириос, – бездумно ответил голем и склонил свою уродливую голову еще ниже.
– Быстро возвращайся к работе, бездельник! – вскинул Рива на дыбы, чтобы раб не расслаблялся.
Дело в том, что големы хоть и были искусственными, но все же обладали зачатками разума и слабовыраженной способностью испытывать чувства, поэтому иногда в их среде вспыхивали недовольства и даже микробунты. 1563 испуганно прикрыл голову от копыт Рива, уронив при этом тележку, а после в панике схватился за ручки и бросился прочь.
На мой взгляд, стоило проводить периодические запугивания этих существ, а то со временем они смогут развиться настолько, что поднимут полноценное восстание. Кроме андрогинов на Гайенаре никогда не существовало других разумных видов, и так как подвергать унизительному клейму рабства себе подобных противоречило нашей натуре, много веков назад умельцы с дозволения Богов создали артефакт, который после размножили, способный оживлять нематериальные предметы. Тогда придумали големов. Глину для них собирали на болотах, что на юге Мирта, а после сливали в антропоморфную форму и давали застыть. Их лицам придавали один и тот же вид, но так как мастеров было великое множество, то все же тела получались чуть-чуть да разными. После к груди будущего голема прикладывали артефакт, который вдыхал в него необходимую крупицу души и тем самым оживлял. На месте соприкосновения глины и магической вещи отпечатывался порядковый номер, присущий существу. Дальше големов одевали в простую набедренную повязку – большего не полагалось. Это делалось, дабы придать им чуть большее сходство с андрогинами, что, на мой взгляд, совершенно лишнее, и после существ отправляли в сортировочный цех. Там они дожидались своего распределения к хозяевам.
– Кириос, – вдруг расслышал сквозь туман своих мыслей, – кириос, нужно ваше участие.
Переведя взгляд вниз, увидел надсмотрщика Геррту, который был настолько хитрым, что даже сумел выкрутиться из прямой ссылки в Невольничьи Игры. Но это ненадолго, я не прощаю тех, кто пренебрегает моими приказами, а после пользуется незнанием Сейи и избегает наказания! Все-таки эта потеря памяти доставляла столько проблем…
– Что тебе? – решил спешиться и с высоты своего роста взглянул на низенького бесполого.
– Кириос, там, там… – он возбужденно ткнул рукой вглубь четырнадцатого сектора.
– Что там? Да говори же! – после того, как Геррту заблеял, наотмашь хлестнул его по лицу, отчего тот упал.
– Там бунт среди големов! – наконец выпалил он, держась за щеку.
– Быстро созвать сюда всех надсмотрщиков! – тут же взлетел в седло и поскакал в указанном направлении.
– Будет исполнено, кириос.
Через несколько минут услышал звуки потасовки и падающих камней. Дело в том, что чаще всего бунтовщиков было несколько, остальные же сотни големов бездумно продолжали работать, не обращая внимания на действия и слова собратьев. Те приходили в неистовство от такого предательства и начинали крушить все вокруг, в том числе – своих соплеменников. Из-за этого вспыхивали драки и, если их вовремя не прекратить, то можно было потерять сотни големов. А по закону заказ новой партии, то есть дюжины рабов, пришлось бы оплачивать из своего кармана! Так как хозяин, допустивший бунт, был виновен в растрате имущества республики: всех големов производили за счет государственного бюджета.