22-часа
Никогда ещё Губернатор Губернатович не был так близок к народу, как в этот поздний час, в магазине, перед стеллажом с хлебобулочными изделиями.
— Послушай, — говорил он Зам Замычу, не обращая внимания на тесное общение спиной с электоратом. — Кто это вообще выражение-то такое придумал — хлебобулочное? Сродни хлопчатобумажному получается.
— По аналогии, наверное, — опять начал философствовать заместитель главы провинции.
— Ох, каким вредным бывает общение к пресс-службой! Сам подумай — хлеб это одно, а булка — совсем другое, а если оно вместе, то оно гибрид получается, то есть ни то, ни сё… То есть ни есть вообще или… Прямо, как в столице — батон хлеба или хлеб батона…
— Мы за бубликом пришли, — напомнил Зам Замыч.
— Так бублика-то нет, потому что бублик — это конкретно, а хлебо-булка обобщенно…
— Да мне б пожрать, а потом уже «пообобщаться»…
— О! А это ты верно подметил, для «обобщания» продукцию в другом отделе продают.
И бодрым шагом Губернатор Губернатович направился в вино-водочный отдел, снова открывая перед заместителем свою филологическую образованность.
— Вот тут-то знающие люди правильно подметили, что такое вино без водки, это что и пиво без водки — никуда не годится, поэтому слова эти стоят вместе на благо народа русского, чтобы после тяжёлого трудового дня народ не забывал покупать дополнение к вину, чтобы потом уже не отвлекаться от просмотра программы новостей…
— Да, в них без полбанки не разберёшься, — согласно почесал голову Зам Замыч?
— В русских людях, что ли? — все не мог выйти из философского состояния глава провинции.
— И в них тоже… Вот нет ничего за душой у русского мужика, а бутылка всегда за пазухой имеется. Верно говорю, товарищ?!
— Верно глаголете…- отпарировал спешащий к кассе мужик.
А Зам Замыч чуть было не сложил руки в новом партийно-церковном жесте, но вовремя потянулся к ценнику:
— О… Гляди — водка достойная народа… О, не народ достоин водки, а она его… «Не виноватый я», будет орать брат-алкоголик, «она сама пришла…»
— Так, мы с тобой демагоги по профессии и состоянию души, но коли будем продолжать дискутировать… Да чтоб дяде Ване икалось! То и не пожрём сегодня, и не выпьем… Время-то уже не то что не детское, так уже и не стариковское… Давай делай правильный выбор подобный галочке в бюллетене — второго шанса дано не будет! Всем вам выйдет срок, а мы как заграничные продукты — бессрочные…
Губернатор Губернатович схватил бутылку водки, а Зам Замыч тем временем притащил ведёрочко солёных огурчиков, и оба чинно, как простые граждане, встали в очередь к лучшей жизни.
— Пакетик пробивать? — буркнула замогильным голосом кассирша, не отрывая глаз от кассового аппарата.
— Какой пакетик? — переспросил Губернатор Губернатович.
— Какой-какой? Первый раз в магазине, что ли? Полиэтиленовый!
— А зачем? — вмешался уже Зам Замыч. — Мы и до туалета добежать можем.
— Мужчина! — подняла на него глаза кассирша, — Вы в магазине, а не у себя дома!
— Так дома мне никто пакетики и не предлагает, — пожал плечами заместитель главы провинции.
— Нажрались уже, — покачала головой кассирша. — Вот против таких ханыг, как вы, наш замечательный губернатор и издал указ о запрете продажи спиртных напитков после 22-х часов.
Губернатор Губернатович гордо расправил плечи и поставил на чёрную ленту бутылку водки, достойной его избирателей.
— Мужчина, вы на часы смотрели? — спросила его кассирша.
Он тут же взглянул на свои часы, которые показывали четверть десятого.
— Три минуты одиннадцатого, — тыкнула кассирша в дисплей на кассовом аппарате.
— Не может быть, — ахнули в голос глава с замглавой, чуть не стукнувшись лбами. — Врут ваши часы.
— Мои часы не врут! — гордо расправила плечи кассирша. — Я точно знаю, когда у меня рабочий день заканчивается!
— Все у вас у торгашей врёт — весы врут, и часы должны врать!
Кассирша тут же вытащила из-под кассы ламинированную бумагу за подписью контрольной комиссии и сунула ее под нос Губернатора Губернатовича.
— Вот, все честно — что на весах, что на часах, так что ставьте бутылку обратно, а огурцы могу вам пробить из милости, после окончания рабочего дня.
— Огурцы без водки, деньги — на ветер, — сказали полторы главы области.
— Очередь не задерживайте! — недовольно заворчала кассирша привычную фразу.
— Да у вас очереди-то и нет, — оглянулись мужчины на абсолютно пустой магазин.
— Конечно нет, уже три минуты как нет, и в вино-водочном отделе ничего нет. Спасибо нашему дорогому губернатору. И мой рабочий день уже три минуты как закончился.
— Как закончился? У вас же написано — 24 часа?
— Там четвёрка уже не горит — выключили, а завтра на двойку заменят. Нам же о законе только в девяти-часовых новостях сообщили. А народ тут как тут — вот она, сила четвёртой власти! Может от таких ханыг, как вы, и избавимся, благодаря нашему губернатору, да сидит он в своем кресле вечно. Так огурцы вам пробивать или нет? А то рабочий день уже теперь пять минут как закончился.
Губернатор Губернатович переглянулся с Зам Замычем.
— Звони дяде Ване! Пусть четвёртая власть и работает!