Положив трубку, я задумчиво уставилась на здание торгового центра. Ещё не приходили… живу, словно в ожидании расстрельной команды… может, уговорить Хва Чёна уехать? Нет, если убегает, значит, виновен, не важно, в чём. Так решат мои преследователи. Хотя бы всё обошлось! Настойчивый парень! Я усмехнулась, вспоминая нашу первую встречу, то, как он вышел из толпы зрителей и встал рядом, как шептал названия поддержек, какой меня охватил тогда кураж! Идеальный партнёр... Знаю, мне будет очень не хватать этого парня – я успела привязаться к нему, как партнёру и человеку, но продолжать совместные выступления и дальше было бы опасно. Ещё один брошенный друг... Это увеличивает мой личный счёт к Владу ещё на один пункт. Жаль только, что отомстить я могу лишь не даваясь в руки его людям - жалкое утешение. И надеюсь, Хва Чён не будет опять меня выискивать по паркам. Потому что я по прежнему собираюсь танцевать.
Так как жить и столоваться я буду при ресторане, зарплата мне положена символическая. Аренда танцевального зала в этом районе обойдётся минимум в сто пятьдесят тысяч вон даже в ночное время. Зато легко будет найти свободное окно в его расписании – деловые люди и офисный планктон посещают спортзал преимущественно после работы и предпочитают тренажёры. А ещё нужны танцевальная обувь и костюмы. Хранить которые придётся в автоматической камере хранения на какой-нибудь станции из-за наличия в доме одного любопытного сонбе (нос бы ему оторвать!) Его сестрица, кстати, у меня тоже доверия не вызывает. Придётся ещё придумать, куда деть женские принадлежности. А пока…
- А как он заводится?.. Угу… А управлять им легко? Можно попробовать?.. Здесь во дворе? Ай! Держите меня!..
- Спасибо, я ещё подумаю…
Хорошо, когда в магазине есть всё – от яхт до живых осьминогов, включая мопеды! Осьминоги мне без надобности…
Хм! Вспомнилась поездка с Чё Соном в приморскую деревушку за свежими морепродуктами…
Девять месяцев назад.
…свежими, как оказалось, буквально: вот тут, у бережка, их со дна моря достают, а здесь, через дорожку, уже подают. Особо голодные на всё шевелящееся, что даёт океан, могут перехватывать вкусняшку в процессе транспортировки в ведре через дорожку.
Когда я ехала туда, название «морепродукты» звучало для меня условно. Ну, рыба, ну, кальмары, ну устрицы… причём представлялось это в том виде, к которому я привыкла в наших ресторанах. Действительность оказалась впечатляющей! Вот что, по-вашему, подразумевает под собой «коктейль» из морепродуктов? Я и представить не могла, что это окажется креманка с самыми настоящими «живыми» обитателями океана! А как их, простите, есть? Они же шевелятся! Добавь воды – получится аквариум!
В общем, Чё Сон покатывался со смеху над моими воплями, пока я не схватила обе плошки и не бросилась «спасать» несчастную живность обратно в океан, лишив его вымечтанного деликатеса. Больше он меня туда не возил, хотя я предлагала устроить очередной «рейд в защиту животных» по местным закусочным.
***
На следующее утро я стояла в ряду сотрудников ресторана в новенькой униформе с эмблемой ресторана «Вабисаби», склонившись в поклоне перед хозяйкой. Прошедшая ночь была бессонной. Я плохо сплю на новом месте (даром, что мне теперь часто приходится его менять), разве что вырубаюсь от переутомления, как прошлой ночью, проведённой в раздевалке, когда мне было абсолютно всё равно, где я упаду и засну. К тому же, я так и не привыкла спать на полу (на прошлой квартире у меня была кровать).
Я проворочалась всю ночь, размышляя, что вернулась к тому, с чего начиналась моя жизнь в Корее – работы в забегаловке под видом парня. Правда, шикарный ресторан «забегаловкой» тяжело назвать, не то что закусочную при заправке по дороге от аэропорта в столицу. Да и сейчас я не тот испуганный, оказавшийся в одиночестве в чужой стране и едва говорящий по-корейски ребёнок, совершенно не приспособленный к жизни. Началось с того, что меня в Корее не встретили.
Местный человек моего «опекуна», узнав в подробностях о моей «ситуации» сдрейфил и дал задний ход, отделавшись обещанными документами на имя Хон Хё Мин, оставленными в камере хранения…
Нет, всё началось с побега.
Полтора года назад.
Этот день врезался в память, будто это случилось вчера.
Мариинский Театр, премьера восстановленного «Спартака». Торжественный выезд из элитного посёлка под эскортом машины охраны. На мне синее вечернее платье, туфли на шпильке, манто, на шее - тяжесть колье. Я привыкла менять образ, сменяя костюм, и теперь с Владом будто не я, а хрупкая фарфоровая кукла, которой он хотел меня видеть. Не я… тем больнее сидеть в ложе родного театра и смотреть на сцену, где сейчас должна была находиться я… Я!, и видеть танцующих знакомых девчонок. Я сидела напряжённая, как сжатая пружина, сдерживая пробегающую по телу дрожь. Не только потому, что мне мучительно хотелось танцевать – мои тело непроизвольно стремилось повторить движения исполнителей, но потому что близился момент моего освобождения. Безумный план побега, в который мне не верилось, и который мне никто не разъяснил, предполагал, что в середине первого акта я должна выйти из зала и проследовать в дамскую комнату. Время приближалось, одновременно замедляясь. Казалось, я каменею, и в нужный момент просто не смогу повернуть голову, чтобы сказать…