- Да-а-а-а…
- Что вы так кричите? Сейчас все соседи сбегутся. Идите во двор.
- И что, что щуплый? У, упырь! Мама, иди к невестке, мы сами разберёмся.
- Да не делал я ничего вашей Юне! - обретя вертикальное положение, я смогла говорить. - Я просто переодевался!
- На помойке?
- Ну-у…
- Надо полицию вызывать, пусть разбирается с ним, - не унимался младшенький.
Вот тут мне стало реально плохо. Если я попаду в полицию, где я, возможно, уже числюсь в розыске за подделку документов!..
- Пошли во двор, - скомандовала аджума, - нечего на всю улицу кричать. (аджума – «тётушка», кор.)
И опять меня волокут за шиворот. Но сейчас я от испуга потеряла возможность соображать и как-то реагировать на чужие действия, словно жертвенная овца. В голове было странно пусто. С каждым шагом возможность оправдаться и спастись казалась всё невероятнее. Только краем сознания отметила я вывеску над калиткой и двор, мало похожий на частный, скорее напоминающий подворье какого-то отеля или ресторана: беседки, цветники, «альпийская» горка с прудиком, а вот ступени на ярко освещённую террасу… куда меня и затащили.
Здесь был накрыт стол с остатками угощения. От голода меня замутило ещё сильнее, голоса странно отдалились.
- Ты погляди – совсем мальчишка! Худой, как щепка.
- Нда, сопляк какой-то… Юна, ты уверена, что он на тебя хотел напасть?
- Ой! Я не знаю… он там стоял, и я испугалась…
- Что-то он бледный совсем…
- У вас не найдётся немного воды? – смогла пробормотать я, повисая на чьих-то руках. Дальше всё слышалось, как сквозь вату в ушах.
- Сынок, зачем ты его так?
- Да не бил я его!
- Бил - не бил, давай теперь показывай, чему тебя за год научили, - добродушно потребовал мужчина, примащивая меня на стул.
- Отойди… - меня похлопали по щекам, а потом принялись довольно грубо растирать уши.
- Оппа, держи! (оппа – «братишка», кор.)
Вода! С каждым прохладным глотком я оживала: сознание прояснялось, вернулось зрение, исчез шум в ушах. Остатки воды, перехватив бутылку из чьих-то рук, я вылила себе на лицо. Холодный ручеёк потёк за пазуху, принося облегчение. Стресс, голод и жара сделали сегодня своё чёрное дело. Обычно я держусь крепче – в танцклассе и не такие нагрузки переносить приходилось.
- Спасибо, - пробормотала я, дрожащей рукой протягивая бутылку обратно. Передо мной на корточках сидел нахмуренный парень – примерно мой ровесник. На медика учится? Должно быть, первокурсник. Это он, зараза, мне по скуле съездил? Хотя, мне грех жаловаться – первоначально он целился в нос. Я прикоснулась к щеке и поморщилась – больно. Парень недовольно цыкнул.
- Как девчонка!
- Ой! Какие глаза зелёные! – восхищённо воскликнула выглядывающая из-за его спины девчонка-подросток. Симпатяжка, подставила меня, а теперь восхищается…
Теперь к любующимся моей физиономией присоединилась сухощавая женщина средних лет. Её проницательный задумчивый взгляд выдавал натуру умудрённую жизненным опытом, что заставило меня разволноваться.
Мне вспомнилось вдруг, что угрозу препровождения меня в полицейский участок ещё никто не отменял, и от того, что я скажу, может зависеть буквально моя жизнь. Я поднялась со стула и покачнулась, однако, придерживаясь за сиденье, отвесила поклон хозяйке.
- Простите… - повернувшись к другим членам семьи я поклонилась снова, - простите меня…
За моей спиной находился мужчина, лица которого я не разглядела, но у выхода с террасы стояла молодая женщина с хнычущей маленькой девочкой на руках – должно быть его жена. Буйный молодой человек говорил вроде: брат, иди к невестке… Переполошила целое семейство! И чего эту малявку на помойку понесло?
- Аппа! Может, мы уже пойдём? Суна спать хочет, - протянула женщина. (аппа – «папа», кор.)
- Подожди, милая, надо разобраться.
Вот теперь я на него посмотрела: солидный молодой человек, выглядит лет на тридцать, и на вид не менее проницательный, чем его мать.
- Простите, - поклонилась я снова. – Простите меня. Я не делал ничего плохого.
- Садись, - сказала мать семейства. Сказала тихо, но тон её подсказал мне, что слушаются её беспрекословно. Я плюхнулась на кончик стула, сжимая руки.
- Не бойся, рассказывай, что случилось.
Молодой парень хмыкнув поднялся с корточек и, развернув ближайший стул, уселся на него верхом, вперившись в меня взглядом. Я непроизвольно сглотнула.
- Ну, что же ты?..
- Я не знаю… что вы хотите узнать? – от такого внимания мысли в моей голове совершенно перепутались. Что говорить? Что сочинить, чтобы поверили и отпустили? Почему-то казалось, что ложь эти люди распознают с единого звука. Если бы ещё не умопомрачительный запах еды! Окончательно с мыслей сбивает.