— Счас, — вставая на колени рядом с Арсением и прижимая трубку к уху плечом, сказал Лукин. Дотронулся до шеи мужчины — вроде пульс есть. Дышит. — Он, типа, в обмороке! — доложил собеседнице и от громкого, обрадованного возгласа, человек на земле чуть-чуть очнулся, зашевелился. — В себя приходит! Счас, счас…
Лукин отложил телефон, подсунул руку под плечи мужика и постарался его посадить.
Но голова Арсения безвольно откинулась назад, из горла его вырвался сиплый стон.
— Он типа — занедужил! — крикнул телефону Санек, продолжая прижимать к себе незнакомца. — Плох совсем!
На парня вновь накатывала паника. Оказаться в лесу наедине с полуобморочным человеком, испытание то еще! Арсений оказался достаточно тяжелым, до деревни его в одиночку не дотащить, а чем помочь…? Не доктор ведь! Не фельдшер!
Рядом с Саньком послышалось шуршание: волк подволакивал к людям небольшой рюкзак, которого Лукин прежде не заметил. Санек попытался высвободить одну руку так, чтобы не позволить чужаку упасть на землю, потянулся к рюкзаку…
Но волк уже зубами расстегивал клапан на наружном кармане. Ошарашенному пареньку оставалось только наблюдать, как умная зверюга вытаскивает из кармашка тяжеленькую флягу и подносит ее под самую руку нечаянного помощника.
… Вода вначале проливалась мимо рта Арсения. Санек пытался впихнуть горлышко между стиснутых зубов; как только первые капли проникли в рот, незнакомец дернулся, очнулся и начал жадно всасывать влагу.
Напившись, попытался сесть самостоятельно.
Все это время из телефона неслись отчаянные выкрики «Алло, вы почему не отвечаете?! Алло! Алло! Арсений! Александр!».
— Мы тут! — проорал Санек. — Ваш Арсений в себя пришел!
— Дайте ему трубку!
Лукин схватил телефон, не пытаясь всунуть его в руку чужака, сам поднес к уху, но Арсений, чуть пошевелив губами, смог выдавить лишь хриплое мычание, и Санек ответил женщине:
— Это я, Арсений все еще не может разговаривать!
— Вы можете сказать, где находитесь?! Лаура, волчица — с вами?!
— Да. Мы и волчица на тропинке между Сельцом и Кудоимовым!
Голос в трубке чуть отдалился, женщина отдала кому-то приказ найти обозначенные поселения. Вероятно, по навигатору.
— К вам можно подъехать на машине? — деловито и обеспокоенно поинтересовалась собеседница.
— Нет, — оглядываясь на кривоватую пешеходную тропинку, ответил Санек. — Но я постараюсь довести Арсения до опушки, там дорога до села, она поворачивает в объезд, а я напрямки шел…
— Короче! Где вы будете нас ждать? Мы будем через полтора часа.
Короткая северная ночь начала лета давно закончилась. Санек вел чужака по тропинке через светлеющий лес. Сзади волчица тащила в зубах рюкзак. Лукин уже воспринимал происшествие начавшееся с полноценной жути, как редкую удачу: «Расскажу пацанам, обзавидуются на фиг!» Ни каждому охотнику доводилось (на самом деле) спасать в тайге человека. Рассказывали-то о подобном героизме многие, но не всем верили. А вот Саньку — свезло. Не только выручить занедужившего чужака, но еще и встретиться с волчицей, понимающей для чего служат спутниковые телефоны! Способной привести к хозяину подмогу.
«Может, не до опушки, а до деревни их довести? — косясь на бледного верзилу, при свете оказавшегося не мужиком, а почти ровесником, размышлял Санек. — А лучше до самого дома… Ведь расскажу, что встретил умную зверюгу — в жизни не поверят, объявят болтуном!.. А так — волчица, парень полуобморочный, все верно, все по правде…»
Выведя парня на опушку, Санек остановился, придержал того немного:
— Слушай, Арсений, а чего нам тут седеть, задницы морозить, а? Айда ко мне! Согреешься, чайку попьешь… мы твоим перезвоним, скажет, что пошли ко мне…
Арсений немного отстранился. Поглядел на лукавившего спасителя сверху вниз — макушка Санька едва достигала носа высокорослого плечистого чужака — прищурился, подумал. И сел на траву возле тропинки, скрестив по-турецки ноги.
— Нет, Саша. Не дойду. Дай отдохнуть. Отдышаться.
Санек присел на корточки перед Арсением, глянул на понурое лицо спасенного чужака. «Бледный. Вправду не дойдет». Волчица Лаура подтащила к хозяину рюкзак и выпустив его из зубов, села рядом, повернув чуткую морду к деревне, виднеющейся через поле.
— А хочешь, я своим пацанам позвоню и они за нами на мотоцикле приедут?! — не отказываясь от мысли засветиться перед друганами с волчицей и спасенным парнем, предложил Санек. — Они тут — мухой, быстро!
Арсений поднял к Лукину лицо. Пристально на него поглядел и вздохнул. Как будто собирался сделать некую тяжелую работу, что явно не по силам.
По совести сказать, в тот момент Санек думал о том, что не плохо было бы сфотографироваться на мобильник с волком! Если уж не повезет познакомить парня с односельчанами, так хотя бы фотка в доказательство останется!
Но взгляд Арсения словно бы отдал приказ языку Санька заморозится и омертветь.
Так и не высказав просьбы, Лукин загипнотизировано глядел в глаза спасенного. С серых радужках Арсения разрастались черные горошины зрачков. Голова Санька закружилась, поплыла…
В какой-то момент чужак скривился, наморщил лицо, словно испытывал непереносимую головную боль, и Лукин очнулся. Оторвал взгляд от нереально огромных черных горошин и перевел его на волчицу.
Лаура в тот же момент положила голову на колено хозяина. Смешно задирая брови поглядела на того снизу вверх.
Как будто силы придала!
Арсений снова, требовательно посмотрел на Лукина…
Через минуту Санек Лукин резво шагал через поле к деревне. И удивлялся, как он мог принять здоровущую дворнягу за настоящего волка?!
«Ссыкун, блин, — поругивал себя. — Хорошо хоть не обмочился с перепугу! Расскажу кому — засмеют на фиг! Тоже мне — спаситель хренов… Нашел в кустах пьяного бомжа с дворнягой, обрадовался — парня с настоящим дрессированным волком встретил!…»
Или — встретил? Были они — волк и парень…
Не. Чепуха. Откуда им здесь взяться?
Санек шмыгнул носом, уловил на верхней губе замечательный земляничный запах…
«Эх. Вот славная задача — наставить рога сынуле лавочников!»
Арсений и волчица задумчиво смотрели в спину удаляющегося паренька.
— Я смог его переориентировать, — негромко и устало произнес Арсений. — Стереть совсем не получилось, но, кажется, он теперь вновь думает о девушке, о губной помаде с запахом каких-то ягод… Надеюсь что утром он о нас и не вспомнит. — Волчица кивнула с гораздо большей уверенностью, чем ее прозвучало в голосе человека. — Прикинь, — усмехнулся Арсений, — он собирался нас с тобой сфотографировать.
Волчица с негромким ворчанием задрала верхнюю губу, показала острые белоснежные клыки. Высокомерно нос наморщила.
— Конечно, — хмыкнул Сенька. — Тебе бы только чью-то руку по локоть отгрызть…
Лаура внимательно и укоризненно поглядела на человека.
— Прости, — серьезно произнес парень, вовсе не бывший хозяином лесного зверя. — Прости, Миранда, я пошутил.
В том, что Арсений сорвался с замки и на несколько дней ушел в тайгу не было ничего нового и странного. Люди живущие ограничено и замкнуто должны — с р ы в а т ь с я. Уходить на время из очерченного круга, проветриваться за периметром. Иначе возникают — терки. Даже среди самых близких. Так как и любящие люди должны хоть ненадолго расставаться. Позволять себе роскошь — соскучиться.
А у Арсения, ко всему прочему, и повод был. Парень разругался с отцом, надерзил главе поселения Завьялову, и если б не ушел «прогуляться» сам, то наверняка ему кто-то посоветовал бы голову охладить под вольным ветром.
Но телепату не нужны советы и взгляд на ситуацию со стороны. После громкой ссоры Сенька подхватил рюкзак из числа «тревожных», и отправился в тайгу, куда следом за ним направилась Миранда в теле волчицы Лауры.
Первый день, до остановки Сеньки на ночевку, Лаура-Миранда скрывалась в лесу. Ждала пока парень выпустит пары, устанет, собирая хворост и нарубая лапник для лежанки. Вышла, когда увидела, что тот — затосковал. Уселся перед костром, угрюмо сгорбился и начал ломать в пальцах тоненькие ветки, побрасывая их в огонь.