– Правда.
– Мне срочно потребовалось найти кое-какую информацию, – призналась Шериль.
– Толькоискала ты не там, где стоит искать непрофессионалам, – поправил Арсенио.
– Нацепляла всякого на кристаллик и в результате чуть не попалась.
– Потому что я тебе уже говорил, не надо лезть в дебри, пробраться сквозь которые ты не сможешь, – напомнил инкуб снисходительно. – А за попытку покопаться в его цифровых закромах папенька твой никого по головке не погладит, даже родную дочь.
– Так я и думала, – понимающе усмехнулась я и принялась перемешивать колоду.
* * *
Он осторожен. Не торопится, не выдаёт себя. Возможно, стоило ударить посильнее, не сдерживаясь, тогда волей-неволей ему пришлось проявить если не себя самого, то хотя бы показать, что девчонка чем-то значима для него.
Нет.
Риск велик, а цена слишком высока, чтобы вот так ставить на кон всё и бить не глядя, не думая.
Да и Эван насторожился бы.
Потому пришлось терпеть. Сдерживаться. Говорить нарочито ровным тоном, привычным, въедливым, говорить то, что девица даже не понимала.
Никто не понимал.
Невеста. Извечное Ничто, Эван назвал девчонку невестой, на сей раз перед подчинёнными, будто мало ему нелепой этой, бездарной игры перед ланге эль Ясинто, перед высшим светом. Того и гляди, и сам поверит в придуманную им сказку, в историю, написанную впопыхах на коленке. Девица и рада, смотреть противно, как очередная самка крутит хвостом перед очередным самцом, ведомая даже не инстинктом размножения – его-то хоть понять можно, он необходим разумным смертным существам для выживания, словно пища, – но желанием получить от самца защиту и все блага мира ни за что. Не за продолжение рода, не за сохранение жизни и крови, а всего-навсего за мордашку, которую и по человеческим стандартам красоты смазливой-то не назовёшь, тощую задницу и обещание наслаждения, одинаково мимолётного и бессмысленного. Зачем оно людям и большинству нелюдей – пара ради пары и любовь навеки, утомительная возня в постели и свадьбы, обручальные кольца и родовые ожерелья, причудливые брачные ритуалы и клятвы верности, теряющие всякий смысл в случае развода?
Достаточно найти подходящую тебе пару. Спариться, зачать, выносить и родить потомство. Вырастить – вот тут самец обязан позаботиться что о самке, что о своих детёнышах. Отправить потомство в мир. И разойтись. А если пересекутся ещё пути-дорожки, то ничто не будет мешать убить бывшего партнёра.
Всё просто. Но большинству нравилось усложнять.
Впрочем, это зародило мысль.
Ночь прошла в раздумьях, в ленивом движении над шумными увеселительными кварталами, под предостерегающие фиолетовые вспышки, кажущиеся на первый, неискушённый взгляд лишь отражением ярких огней внизу, напоминающие беспрестанно – выхода нет.
Решение созрело к утру.
И надуманная отлучка Эвана – чего ради он возится с этими внешними приличиями, создаёт иллюзию там, где она совершенно ни к чему? – не внесла дополнительных корректировок в план.
Отпроситься с работы, уйти пораньше, однако до окончания пикника у Дэлгасов. Застать Эвана дома – какой сюрприз, а то никто больше не догадался бы, что якобы неотложные дела всего лишь очередной предлог, дабы пропустить светское мероприятие. Попросить о конфиденциальной беседе. Эван не удивится, ему не впервой.
Соседний переулок вполне подойдёт. Не слишком далеко и не настолько близко, чтобы никто не забил тревогу раньше срока.
Эван мрачен, погружён в свои мысли и оттого непозволительно рассеян. Вот что рыжие вертихвостки с приличными самцами делают.
– Так о чём пойдёт речь?
– О Тессе.
– Уже пришёл ответ от её семьи?
И впрямь, что ещё может тревожить волка, желающего любым способом удержать рядом избранную пару? Смотрит так, будто там не ответное письмо должно прийти, а сразу вся родня девчонки объявится, желая кровиночку родную в лоно семьи вернуть.
Да только поздно уже.
– Нет, – качнуть головой, давая человеку возможность ослабить интерес к беседе и вернуться к прежним размышлениям.