– Да что за день сегодня такой? – пробормотал себе под нос и, развернувшись, быстро вышел из кабинета.
Мы с замом настороженно переглянулись и на всякий случай бросились за ним. Спустились на первый этаж, миновали пару коридоров и оказались в небольшом светлом зале с высокими окнами и яркими рекламными плакатами на стенах. Примерно треть его отделялась от оставшейся части деревянной стойкой со стеклом, за которой тянулись рабочие столы с кристаллизаторами и стенды с упаковочным материалом. Другие две трети свободны, только под окнами, уже закрытыми с внешней стороны металлическими ставнями, располагались рядком низкие жёлтые диванчики и пустые столики.
– Оно под столом было… – замершая посреди зала немолодая дородная женщина в простом сером платье, чёрном фартуке и чепце то хваталась за сердце, то указывала на что-то, не видное нам из-за стойки. – Сами знаете, они же вечно где открыли, там и швыряют, ну, я и решила было, что коробка пустая. Потянула, а она тяжёлая, лежит что-то, стало быть. Глянула, а там… – голос дрогнул, и женщина снова прижала дрожащую ладонь к пышной груди.
Финис обошёл стойку, я не отставала.
Эван опустился на корточки возле лежащей прямо на полу коричневой коробки. Выглядела обычной обувной, которая для сапог, разве что бортики повыше, да открытая часть разорвана и разлохмачена, как бывает, когда коробку вскрывают без лишних церемоний. Мы с Финисом приблизились и я, не сдержавшись, по примеру женщины прижала ладонь, только не к сердцу, а ко рту.
Потому что в коробке лежала собачья голова.
Глава 3
Голова, отрубленная, уже источавшая лёгкий тошнотворный душок, недоумённо смотрела в потолок остекленевшим глазом, словно не понимая, как она тут оказалась. Длинная коричневая шерсть местами слиплась и над чёрными сосульками лохм кружили с въедливым жужжанием мухи. Откуда-то из-за наших спин совершенно бесшумно вышла Фиамма, отчего вздрогнули все, кроме Эвана. Девушка выступила вперёд, наклонилась, и Эван повернул к ней коробку. Крупные кривые буквы пересекали бортик наискосок.
«Помни своё место, псина».
– О, – только и произнесла Фиамма и выпрямилась.
– Скорее всего, принесли незадолго до закрытия, в противном случае её обнаружили бы или почуяли раньше, и оставили под столом среди прочего мусора, – проговорил Эван.
А я-то думала, что, когда Фиамма упомянула о возможности отправки конкурентам отрубленного пальца или головы, она пошутила.
– И что это значит? – полюбопытствовала я.
На меня посмотрели все и разом, явно лишь сейчас заметив моё присутствие.
– Финис, будь добр, отвези лэйри Эльяни домой и предупреди Рианн, заодно передай, что я задержусь, – велел Эван. – Тесса, поедешь с Финисом, молча, покладисто, без возражений и вопросов, поняла?
– Но это же… – я махнула рукой в сторону коробки.
В лучшем случае предупреждение.
В худшем – откровенная угроза.
Да, иногда я не только любовные романы читаю, но и гангстерские детективы.
– Тесса, – перебил Эван и глянул этак выразительно.
Умеет же – один взгляд, и всякая охота возражать и спорить отпадает начисто.
– Прошу вас, лэйри, – Фенис любезно указал на дверь, ведущую в служебные помещения.
Женщина – вероятно, уборщица, – удивлённо на меня покосилась, но интересоваться личностью нового сотрудника не стала.
Уже по дороге я вспомнила, что не выключила кристаллизатор, но делать нечего, не просить же Финиса вернуться из-за такой мелочи?
Следуя строгому наказу, я молчала, молодой человек тоже не проронил ни слова. Довёз меня до дома Лобо, пошептался о чём-то с открывшей нам Рианн. Девушка с той же непререкаемой, что и у брата, интонацией велела мне идти в гостевую спальню. Минут через пятнадцать горничная принесла ужин на подносе, вежливо осведомилась, нужно ли мне что-то ещё. Я поблагодарила за ужин и заверила, что таки нет, мне пока ничего не нужно, я всем довольна. Служанка удалилась, я поела, выставила поднос с пустыми тарелками за дверь и за неимением лучших идей легла спать.
Вопреки ожиданиям заснуть не удалось. Я бестолково ворочалась с боку на бок, без конца взбивала подушку заново, то забиралась под одеяло, считая, что начала замерзать, то вылезала из-под него, ибо становилось жарко, и думала, думала, думала о несчастной собачьей голове. Не настолько я важная персона, чтобы вообразить, будто голова прислана по мою душу кем-то из несогласных приятелей-инкубов Арсенио или этим неведомым Герибертом, да и не больно-то Эван, Финис и Фиамма удивились нечаянному подарочку. Значит, конкуренты или личные недруги Эвана. И если предположение моё верно, то попала я… ровнёхонько в эпицентр чужих разборок. Разумеется, это же Лилат, здесь иначе быть не может, сколь бы внешне всё ни выглядело чинно и благопристойно, но…