Что ж, у каждого свои представления о благородной старости.
Особняк, трёхэтажный, бледно-голубой, с декоративными башенками по углам и помпезными колоннами вдоль фасада, располагался в самом дорогом и фешенебельном районе Лилата, защищённом не хуже золотого запаса Эмирады. Широкие чистые улицы, кипарисовые аллеи, цветочные клумбы, дома-дворцы за фигурной решеткой высоких оград, воздух, едва ли не искрящий от охранной магии. Перед центральным входом нас встретили лакеи в старинных ливреях и париках, один отогнал мобиль Рианн, другой распахнул перед нами дверь, третий – или это был дворецкий? – проводил нас в просторную светлую гостиную и даже объявил. Рианн сразу направилась к хозяйке, восседавшей в кресле в окружении уже собравшихся дам и… Байрона, застывшего подле с тарелкой с виноградом в руках и выражением раболепной покорности на идеальном холеном лице. Хорошо хоть, одет прилично, а не щеголяет обнажённым телом, кожаными труселямив облипку и ошейником.
– Рианн, как замечательно, что ты нашла время заглянуть к нам! – возрадовалась нашему приходу Лизетта. – И твоя крошка-кузина тоже!
«Крошка-кузина» за неимением лучших идей изобразила пародию на реверанс, испытывая острое желание ссутулиться сильнее обычного, дабы казаться пониже ростом и вообще занимать как можно меньше пространства в этом странном месте.
– Присаживайтесь, – Лизетта лёгким взмахом руки указала на свободный диванчик рядом с её креслом и, едва мы сели, вездесущие лакеи подали нам чай в фарфоровых чашках настолько крохотных, что впору было принять за кукольные.
Раздражающее ощущение, словно я угодила на страницы исторического романа или на сцену театра. Платье на мне по размеру, не с чужого плеча, но всё равно будто тесновато. Длинные юбки мешались, и я не умела ходить как Рианн – чуть-чуть, элегантным движением приподняв край подола, ступать мелкими, аккуратными шажками. И да, иногда я сутулилась, и сама этого не замечала, мне хотелось откинуться на спинку дивана, некрасиво развалиться и заложить ногу на ногу, а Рианн держала безупречную осанку. Улыбалась уголками губ, не демонстрируя зубы, и хрупкий, белый в розовый цветочек фарфор в её тонких пальчиках выглядел уместно и изящно. И остальные гости Лизетты посматривали на меня с плохо скрываемым недоумением и высокомерным пренебрежением. Дамы у леди Дэлгас собрались разные: и ровесницы хозяйке, по крайней мере, чисто внешне, и постарше, в отороченных кружевом чепцах, и молодые, и даже совсем юная девушка с несчастным и покорным выражением грустного личика. Надо полагать, сидевшая рядом женщина, одаривавшая девушку быстрыми недовольными взглядами и время от времени шипевшая что-то сквозь стиснутые зубы, после чего чадо неохотно расправляло плечи и кручинилось ещё сильнее, – её мама.
Всего навскидку я насчитала полторы дюжины гостей. Без нас с Рианн, Байрона и ещё трёх парней, неуловимо похожих на инкуба красивыми, словно на подбор, ухоженными лицами, высокими атлетическими фигурами и наигранным выражением полной готовности исполнить любой каприз своей клиентки. А в том, что молодые люди – или тоже нелюди, – такие же мальчики по вызову, как и Байрон, я отчего-то не сомневалась.
Неудивительно, что народ стремится попасть в Лилат. При наличии средств здесь можно очень даже неплохо жить. И раз юный неокрепший ум привели в одну компанию с мальчиками по вызову, то, выходит, такой расклад не считается неприличным, возмутительным и зазорным.
Нравы тут, однако!
Хотя чего я хотела от Лилата?
– Я вроде кузина из пригорода, но Эван сказал, что у Лилата нет пригородной зоны, – прошептала я, подавшись к Рианн.
– Здесь пригородом считаются районы, расположенные непосредственно вдоль стены с внутренней стороны, – пояснила девушка.
– А-а, – я осторожно пригубила чай.
Напиток оказался горячим и довольно мерзким на вкус. Я с трудом проглотила горчащую жидкость и поймала насмешливый взгляд Байрона. Инкуб едва заметно качнул головой – мол, не надо было принимать приглашение, сидела бы дома и не позорилась. Его не спросила!
Лизетта о чём-то говорила – тема беседы упрямо мной не улавливалась, – дамы внимали, парни по знаку клиенток подавали им то конфеты в вазочке, то пирожные на блюде, то фрукты и всё с непременной слащавой, подобострастной улыбочкой. Остальные довольствовались услугами хозяйских лакеев с непроницаемыми лицами.