– Прости, я совсем не хотела лезть в твою личную жизнь, – извинилась я. Но всё равно любопытно, какую выгоду – хотя бы в теории – Арсенио увидел в Рианн. – Просто я не предполагала, что инкубы могут испытывать к человеческим девушкам… романтический интерес.
Собеседница вдруг посмотрела на меня странно. Изумлённо, недоверчиво и, пожалуй, капельку растерянно.
– Ты не знаешь?
– О чём?
– Арсенио тебе не сказал?
Что я опять пропустила?! И, похоже, что-то важное, судя по озабоченно нахмурившейся Рианн.
– О чём он должен был сказать? – всполошилась я.
Девушка успокаивающим жестом коснулась моей руки.
– Ничего страшного или серьёзного, я тебе по дороге домой расскажу.
Я только кивнула – и песня уже заканчивалась, и Арсенио вернулся. Вот же… а я теперь от любопытства изведусь, гадая, о чём там инкуб упомянуть не сподобился.
За музыкальными номерами последовало чтение стихов. Мне даже доверили прочитать стихотворение одного из классиков и сдержанно поаплодировали, когда я, сбиваясь и запинаясь – техника чтения вслух у меня отчаянно хромала на обе ноги, – его осилила. Затем Лизетта поднялась с кресла и наконец-то стала прощаться, попутно приглашая присутствующих на пикник, который она устраивает на следующей неделе. Гости тоже встали и живой очередью потянулись к хозяйке, поблагодарить за чудесный вечер, рассыпаться в пожеланиях всего самого наилучшего и пообещать, что пикник-то они всенепременно посетят. За высокими, выходящими в сад окнами солнце клонилось к закату и под сенью деревьев уже собирались сумерки, заполняли узкие дорожки, копились между стволами клоками сизого тумана.
Полдня в Вечную реку. Уж лучше бы я дома почитала. И суббота всё-таки, вдруг бы Эван пораньше вернулся, а мне надо попытаться осторожненько разузнать о судьбе моего письма и ещё расспросить об этом загадочном звере – проводнике. Кто они, как становятся проводниками и что это вообще означает – договориться с городом?
Мы с Рианн в числе прочих попрощались с Лизеттой, я клятвенно заверила леди, что мне всё понравилось, более того, я в безумном восторге от сего зрелища невиданного и что в нашем скромном «пригороде», конечно же, ничего подобного нет и в помине.
Действительно, такую ассамблею в Эмираде ещё поискать. Тьфу, да нынче уже и словами настолько устаревшими не пользуются.
Арсенио догнал нас в холле, поравнялся.
– Вас подвезти? – с готовностью предложил инкуб.
– Благодарю, но у нас свой мобиль, – ответила Рианн, и шага не замедлив.
Второй сам представился, с Третьим я познакомилась, остался Первый и последний.
– Кстати, а как там… э-э… – как же его зовут-то? Арсенио ведь называл имя… А-а, вспомнила! – Креон поживает?
– Клеон, – поправил Арсенио и, насупившись, добавил: – Мы не разговариваем.
– Девственницу очередную не поделили? – не удержалась от шпильки я.
– Да. Тебя. Лео по-прежнему хочет вернуть тебя Берту и его не порадовал факт, что я забрал тебя и отвёз к Эвану.
– А что же Байрон? – спросила Рианн.
Лакей распахнул перед нами входную дверь, и мы вышли на свежий, по вечернему прохладный воздух, спустились по широким полукружиям ступенек. Длинная подъездная аллея, протянувшаяся от центрального входа в особняк к воротам, тонула в тумане, стелющимся низко, плотно, ползущим исполинской белёсой змеей. Фонари то ли не работали, то ли ещё не включились, полотно тумана размывало очертания дальних деревьев по обеим сторонам аллеи и решетки ограды.
– Пока сохраняет нейтралитет.
– Это ведь он проболтался, что я буду сегодня у Лизетты?
– Да, – не стал увиливать инкуб.
– Арсенио, я уже говорила и не раз – Эван не одобряет, – тяжело, устало вздохнула Рианн. – Ни тебя, ни твоих… ухаживаний. И после истории с Тессой не одобрит тем более. И я тоже.
Я шла чуть впереди, стараясь не мешать беседе, переросшей в личную, и потому первой достигла нижней ступеньки, едва различимой в сумерках и тумане, накрывшем её, словно вода полосу прибрежного песка.
Странно. Никого. Ни слуг, коих у Лизетты, похоже, целый штат, ни гостей, покинувших дом раньше нас. Не успели же все лакеи разбежаться, а гости разъехаться со скоростью, что их и след простыл?