Дождь не смолкал. Но он не смог заглушить нарастающий шум шагов. Шаги приближались. Молния осветила входящего. Это был Робер.
— О, вы еще здесь, мадемуазель Алиса? А мне пришлось вернуться за зонтом. Кто-нибудь еще здесь есть или вы одна?
— Одна, все ушли, и инспектор, как назло, тоже уехал. А я ему такое хотела сообщить!
— Что же?
— В тот день я видела Жюльена Нолестре и долго с ним беседовала. У него такой шрам через все лицо!
— Советую вам никому об этом не рассказывать, у Нолестре не было никакого шрама.
— Откуда вы знаете? Вы убили Нолестре?
— Конечно. Более того, это я познакомил их, я знал, что они понравятся друг другу. В тот день я как раз хотел открыть имя любовника жены месье Роше, но Нолестре решил опередить меня, и мне пришлось его убрать и преподнести как подарок драгоценному патрону.
— Потом два-три комплимента дамочке, и вы — хозяин конторы.
— Да, но тут вмешались вы! У вас слишком длинный язык, чтобы оставаться в живых.
Робер схватил Алису за руки, подтянул к себе и сдавил ей шею.
— Руки вверх! — неизвестно откуда взявшийся Максимен наставил на преступника пистолет, а инспектор пытался открыть дверь, которую нечаянно заперла Алиса. Мадемуазель Постик вырвалась, а Робер и Максимен сцепились в схватке.
— Рели, дорогой, как ты мог меня бросить? Ведь ты обещал на мне жениться тогда, в «Синем страусе», с тех пор прошло двадцать лет, я чуть не состарилась!
— Звучала музыка, мы танцевали, было так романтично!
Максимен наконец справился с преступником, надел на него наручники. Зазвонил телефон:
— Контора мэтра Роше. Жоржетта! Молодец, что позвонила, я тебе такое расскажу! Я увольняюсь из конторы и становлюсь частным детективом, да, буду работать с инспектором Гранденом. Он предложил мне руку и сердце, и я ему сказала «да».
— Ну, какой из меня муж?
— При хорошей женщине и мужчина может стать человеком!