От грустных мыслей Кондрат весь съежился и задрожал.
Чику стало жалко своего длиннохвостого друга, и он решил помочь ему.
«Мы полетим с тобой в жаркие страны, теплые края — туда, где никогда нет зимы, где всегда много корма», сказал он.
«А ты знаешь туда дорогу?» встрепенулся попугайчик.
«Нет», ответил Чик «Но мы ее обязательно найдем».
Весь вечер друзья оживленно разговаривали, обсуждая подробности предстоящего путешествия.
Следующий день выдался тихим и ясным, хотя и немного прохладным. Рано утром Чик и Кондрат плотно позавтракали у подъезда дома, на корзине которого они провели эту ночь. Накануне здесь весь вечер бегали мальчишки и стреляли друг в друга из трубочек горохом и пшеном. Ни сентябрьский дождик, ни приказы матерей идти домой не могли остановить их. Лишь с приходом темноты окончились детские проказы. На земле же осталось немалое количество птичьего пропитания.
Наклевавшись зерен, друзья взлетели в воздух, приятно бодрящий их спозаранку, дали прощальный круг над районом своего проживания и направились в сторону, в какую не раз тянули стайки быстрых уток, величавые клинья серых гусей и длинные треугольники журавлей, оглашающих окрестности своими печальными криками. В эту же сторону так же летели различные мелкие птички: рыжие камышовые овсянки, толстоклювые пеночки, желтоспинные мухоловки, но Кондрат и Чик прибились в пути к парочке белых трясогузок, и почти всю дорогу летели с ними вместе.
Длинной и долгой была эта дорога. Птицы пролетели над шумными городами, заброшенными деревнями, обширными полями и пожелтевшими лесами, над быстрыми реками и спокойными озерами. А дальше пошли бескрайние открытые равнины- степи, а затем почти безлюдные пустыни и высокие заснеженные горы с голубыми ледниками. Птицы летели на юг.
С каждым днем становилось теплее и птицы радовались этому, особенно маленький волнистый попугайчик Кондрат.
Все его страхи остались позади и, в очередной раз, наевшись рисовых зерен на
нолях, он летел дальше с воробьем и трясогузками. Птицы спешили все дальше и дальше. Их влек природный инстинкт — таинственное чувство, помогающее определить правильное направление. Трясогузки не первый раз летели на юг с тем, что бы, перезимовав, вернуться назад весной и свить гнезда.
Чик и Кондрат летели так далеко в первый раз.
Добравшись до жаркой страны со множеством смуглых и веселых людей, катающихся на больших лопоухих животных с длинными носами, птичья компания разделилась. Трясогузки остались здесь, а Кондрат и Чик полетели дальше.
Наконец, пролетев над тысячью огромных и крошечных островов в океане, друзья очутились в большой, сказочно- красивой зеленой стране. Они не знали, что это была Австралия.
Уставшие путешественники опустились на одну из пальм и огляделись. Пальмовая роща стояла на берегу озер с прозрачной водой. Ниже пальм росли разные фруктовые деревья с вкусными и сочными плодами. Еще ниже росли кустарник и густая трава.
В озере плавали черные птицы бакланы- рыболовы. По берегу важно ходили белые цапли, выхватывая острыми клювами на мелководье лягушек, мальков и мелких рачков. Среди деревьев и в кустах порхали сотни, а может и тысячи разноцветных птиц, больших и маленьких.
Кондрат и не знал, что это была родина его родителей, которые когда-то вылупились из яиц в гнездах где-то рядом, возможно в этой самой роще. Он только чувствовал, что ему очень хорошо здесь и Чик от души радовался за своего друга.
Соседи встретили их хорошо. Они летели с Кондратом и Чиком на родник с ключевой водой и на поляну, где росли растения с вкусными семенами. А один старый какаду — белый попугай с хохолком на голове, показал им толстые деревья с дуплами, в которых можно было укрыться как от жгучего полуденного солнца, так и от ливня или хищной птицы.
Новоселы обживались на новом месте, кормились и резвились вместе с другими птицами, радовались жизни.
Здесь всегда было тепло, сыто и почти безопасно. Но через месяц почему-то загрустил Чик. Он, видно, заскучал по своим товарищам- воробьям, по родным местам: аллеям с шумной детворой, по огородам с вкусными червяками, по тенистым яблоневым садам.
У Чика пропал аппетит, он все чаще и чаще сидел, нахохлившись, на кокосовой пальме, и с тоской смотрел на север, откуда они прилетели с Кондратом.