Я сглатываю и быстро пишу свое имя. Выглядит неаккуратно, в слове «Таунсен» едва можно разглядеть «Т». У меня нет собственной подписи. Думаю, мне ни разу не приходилось подписываться, пока несколько лет назад не понадобилось получить паспорт. Мы должны были ехать в Ванкувер, чтобы навестить брата моего отца, который переехал туда лет пять назад, чтобы начать собственный бизнес по заготовке древесины, но в итоге мы не поехали. Через несколько лет мы сделали еще одну попытку, но это было как раз в то время, когда Аннабель почтила нас своим появлением, и после этого поехать… Ну, это не подгузник сменить, так что мы остались.
Я протягиваю салфетку девушке, и та сияет. Будто получила подарок на Рождество.
– Большое спасибо! – говорит она. – Я приму ваш заказ. За счет заведения.
– Это приятно, – говорит Райнер. Он протягивает ей стодолларовую купюру и несколько двадцаток и кивает в сторону очереди. – Угостите людей в очереди обедом за мой счет?
Лицо девушки становится малиновым, и она кивает. Райнер смотрит на меня. Я чувствую, как мои глаза округляются.
– Что? – говорит он. – Я же делаю доброе дело.
Он оставляет заказ, люди снова начинают беседовать, и обед идет своим чередом. Мелькает фотовспышка, а какая-то девочка подходит к Райнеру за автографом. Он наклоняется, чтобы обнять ее. Ее крохотные щечки розовеют, как глазурь на печенье «Поп-Тартс». Девушке за кассой он тоже оставляет автограф.
Мы получаем еду, и я запихиваю двадцатидолларовую купюру в банку для чаевых.
Ресторан очень в стиле этого маленького городка. Длинные деревянные столы и скамейки по обеим сторонам от них. Райнер берет поднос, и мы направляемся к свободному месту на краю одного из столов в углу. Я сажусь. Меня только что узнал незнакомый человек. Ни разу в жизни меня не встречал, но знает, кто я такая.
– Ты там как, в порядке? – Райнер наклоняется вперед, и я могу разглядеть веснушки у него на носу.
– Да, отлично. – Но правда в том, что весь этот опыт нереален, словно сон. Я все жду, когда меня вернут к действительности.
– Ты к этому привыкнешь, – говорит он. Легонько берет мою руку и на секунду переплетает свои пальцы с моими. – Я не хочу, чтобы ты переживала.
– Ты никогда не думал, что это странно? – говорю я. Я сглатываю, пытаясь говорить ровным голосом.
– Что? – спрашивает он, убирает руку, но в это время его большой палец скользит по моему запястью.
– Что люди, которых ты никогда не встречал, знают твое имя?
Райнер берет свой бургер.
– Да, – начинает он. – Ну, я не уверен. – Он останавливается, откусывает кусочек и задумчиво жует. – Для меня так было всегда. Я же играл с самого детства. Наверное, просто не знаю другой жизни.
Я киваю и откусываю от своего бургера. Восхитительно! «Настоящий Мауи» был прав: еда здесь невероятная. Хотя, возможно, все дело в том, что я несколько месяцев не ела гамбургеров. Джейк, естественно, веган, и постоянно пытается заставить меня съесть ту картонную гадость из тофу, которую покупает. Он даже уговорил моих родителей стать веганами, и это полнейший отстой, потому что моя мама теперь готовит нам соевые сосиски.
Несколько минут мы едим в тишине, и это успокаивает. На нас все еще иногда поглядывают, но по большей части все вернулись к своему обеду.
После обеда мы отправляемся на пляж для виндсерфинга. Я читала о местечке, откуда открывается хороший вид. Рядом с ним можно припарковаться и пройти туда, где скалы нависают над океаном. Когда ветрено, есть шанс, что появятся виндсерферы. А на Хо’окипа, судя по всему, ветрено всегда.
Когда мы выходим из машины, ветер с воем набрасывается на нас. Но все еще тепло, и солнце ровно и неустанно светит в спину.
Райнер щурится и бросает мне с заднего сидения бейсболку.
– Береги свою кожу, Пи Джи. Август довольно бледная.
Возвожу глаза к небу и напяливаю шапочку с эмблемой «Лос-Анджелес Лейкерс»[5].
– Очаровательно, – говорит он, одобрительно кивая.
Спотыкаюсь, и в груди что-то тоже спотыкается.
– Аккуратно, – предупреждает Райнер, кладя руку мне на спину. – Пойдем.
Мы перебираемся через ограждение и спускаемся к скалам.
Они образуют выступ вдоль обрыва, вроде сидений первого класса, будто знают, что туристы захотят понаблюдать отсюда шоу. Мы садимся, и как только я смотрю на воду, у меня перехватывает дыхание.
Виндсерферы повсюду, но они не похожи на людей. Они выглядят как бабочки. Крохотные разноцветные бабочки, которые опускаются, покачиваются и летают вдоль океана.