Формула любви
«Эгоист generation», июнь 2004, рубрика «Испытание чувств»
Если Пушкин не врал, и любовь действительно мелодия, неплохо бы иметь под рукой нотную тетрадь. Хотя каждая любовная история, без сомнения, оригинальная симфония, скрипичный ключ один, а все семьи на земле, как несчастные, так и счастливые, подчиняются одной единственной формуле любви.
Не смотря на волнение, которое вызывает во мне интерес постоянных читателей к моей персоне, я вынуждена признаться, что моя персона не имеет к моим статьям никакого отношения. Если бы я судила о женщинах по себе, я описывала бы исключительных умниц. Если бы я рассматривала мужчин сквозь призму своей биографии, я рисовала бы только рыцарей. Если бы я давала читателям советы, опираясь на личный опыт, мне сказать было бы совершенно нечего, кроме нескольких теплых слов.
Почему, когда, Дарвин писал книжки о всяком таком, никто не думал ничего такого о самом Дарвине? Когда Дарвин попросил считать обезьяну ближайшим человеческим родственником, никто не сплетничал за его спиной, что Чарльз, находясь несколько месяцев на малообитаемом острове, где родилась его теория о происхождении видов, как Робинзон повстречал симпатичную шимпанзе, но в отличие от Дефо не стал врать, что его Пятница — чунга-чанга, а создал закон, защищающий женскую честь своей хвостатой любимицы. В то время, как Дарвин открыто заявил о своем желании породниться с обезьянами, никому в голову не пришло, что это у него — личное. Стоит мне написать что-нибудь о сексе обезьян, всем кажется, что я пишу об интимном и наболевшем.
Точно так, как в моем интимном опыте не было и нет ничего наболевшего, в моих статьях нет и не будет ничего интимного. Рекомендуя читательницам стать жрицами, я имею в виду не те, покрытые инеем статуи неантичного происхождения, которые украшают по ночам Ленинградское шоссе. И даже не тех античных бедняжек, о которых Геродот писал, что они сидели зайками возле храмов и во имя Афродиты Прекраснозадой совокуплялись на сырой земле с проходящими мимо путниками. Превратиться в таких жриц Венеры читательницы способны безо всякой моей поддержки, лишь бы их не пугало ничего венерическое. Что касается настоящего посвящения, для него половая жизнь со встречными поперечными не только не нужна, но и крайне нежелательна. Если быть до конца откровенной, половая жизнь жрице вообще ни к чему.
Хотя я не уговариваю девушек вечно хранить девственность, а женщин не прошу поставить на мужчинах крест, целомудренная весталка — это идеал, который нужно иметь в виду. Настоящая жрица — это женщина, которая умеет управлять стихиями. Такая женщина способна разжечь в мужчине огонь, создать из этого огня очаг и хранить такой очаг, не давая ему гаснуть. Но управлять стихиями может лишь маг, находящийся внутри магического круга, то есть окруженный стихией, но защищенный от нее психической стеной. Самый могущественный маг погибнет, растерзанный вызванными демонами, если покинет магический круг. Чтобы страсть не сожрала женщину, ей нужно либо не будить этого зверя, либо помнить о том, что она в безопасности только внутри защитного круга — сознательного целомудрия.
Когда средневековые ученые мужья единогласно сходились во мнении, что женское начало обладает демонической силой, они имели в виду собственных демонов, которые начинали рваться из них при виде соблазнительной дамочки. Так как дамочки друг другу, чаще всего, соблазнительными не кажутся, средневековым женам было обидно и непонятно, что в них такого страшного. Демоническим женщине мог показаться мужчина-искуситель, заставляющий ее терять голову и испытывать терзания плоти. Слово «демон» означает «рвущий на части». Демоническую природу имеет любая человеческая страсть: алчность, властолюбие и похоть. Демоны опасны, но как большинство опасных зверей поддаются дрессировке. Неуверенным в своих силах к клеткам лучше не приближаться, какими бы пушистыми кошечками ни казались хищники. Опасность любви заключается в том, что в этот лес люди ходят гулять и собирать цветочки, не беспокоясь о том, что из-за каждого куста на них смотрят голодные глаза тигров-людоедов.
Уже у Платона по поводу природы любви сомнений не было. «Эрот — демон» — сказал он в «Пире». За попытку дружбы с демонами и увлечение магией через полтора десятка веков после Платона начали жечь на костре. Считалось, что общение человека с демоном — это служение ему. В то, что демона можно покорить и подчинить благородной цели, средневековая церковь не верила и, чаще всего, справедливо. Той же самой церковью косые взгляды бросались в сторону плотской любви. Похоть считалась одержимостью, от которой следовало избавляться, а не идти у бесов на поводу. Женщинам предписывалось хранить целомудрие, а мужчинам — целомудрие уважать.
Всякая магия, однако, в том числе и любовная, это способность не только вызывать демонические силы природы, но и подчинять такие силы своей воле. Женщина, которая мечтает о страсти и ждет ее, не зная любовной магии, поступает как маг-недоучка, выкрикивающий имя стихийного духа вне защитного круга. Демон обязательно откликнется на собственное имя, явится, и, увидев глупого мага, сожрет с потрохами. И будет прав. Демон не зол и не добр, он имморален в ницшеанском смысле слова, то есть превосходит любую мораль. Маг для того и вызывает демонов, чтобы они сметали на своем пути все преграды и приносили хозяину то, что он пожелает. Демонические силы природы — это не самостоятельные силы какой-то посторонней природы, а силы природы самого человека. Это его собственная энергия, которая обладает большим потенциалом и способна сокрушить многие препятствия на пути к возвышенной цели. При пробуждении такого потенциала, однако, человек рискует стать одержимым, уничтожить себя и других, если он не умеет этой энергией управлять.
Доморощенных магов средневековья спасало от демонов то, что, не понимая, как создать защитный круг, они не знали и имен демонов. Магия, таким образом, чаще всего была безопасна. Стихию не возможно пробудить, размахивая бутафорским жезлом. Таких магов уничтожали не демоны, а епископы. Жгли на всякий пожарный. Чтобы не любопытствовали там, где не надо, и не пытались залезть в опасные сферы.
С демоном по имени Эрот дела обстоят сложнее, потому что имя этого демона доступно. Знать имя — это не просто хранить в памяти набор звуков, а обладать понятием. Так покупатель в магазине может задумчиво ходить вокруг нелепого предмета в стиле хай-тек и таращится на табличку с иероглифами. Как только продавец объяснит ему, что это надувной гидро-диван с подогревом, покупатель может найти этот предмет полезным, а отдых на нем освежающим. Знать имя — значит иметь представление о сущности. Что такое Эрос людям до конца не ясно, однако, они имеют кое-какие представления об ощущениях, которые дарят страсть, и примеряя на себя эти чувства, иногда попадают в резонанс со стихией, то есть произносят имя и пробуждают Эрота ото сна.
Если женщина не желает водиться с демонами, у нее есть для этого только одна возможность. Перестать быть женщиной. Именно, это посоветовал женщинам Отто Вейнингер, тщательно проанализировав в своем фундаментальном труде женскую природу. Чем меньше женщина похожа на женщину, тем спокойнее ведут себя рядом с ней демонические силы мужчин.
Когда истерзанная безответной страстью женщина ругает жестокость Эрота, она несправедлива. Ей не хватало любви, и она распевала об этом над ухом своего демона. Демон проснулся и шарахнул по ней так, что искры посыпались. Чем он виноват? Если женщине хотелось, чтобы молнии и стрелы любви летели не в нее, а в ее избранника, она должна была позаботиться о направлении сил, которые она вызвала, а главное — о самозащите от разбуженного демона. Если женщина не желает учиться любовной магии, а желает беспечно любить, она может позволить себе это удовольствие, как всякий неумеющий плавать гражданин имеет полное право прыгнуть в морскую пучину. К сожалению, только один раз в жизни.
Могущественный демон Эрот напрасно слывет беспризорным мальчишкой, стреляющим из своей рогатки, в кого попало. В мире нет случайных вещей, а есть лишь законы, которые людям неизвестны. Что касается магической формулы любви, она проста как дважды два . Л = М — Ж, где М — влечение мужчины, а Ж — влечение женщины.