Природа женщины описывается каббалистической двойкой. Эта природа двойственна. Двойственность не означает ни двуличности, ни переменчивости, ни прочей чепухи, а говорит о том, что в идеальной женщине присутствует вторая половина, ее мистическая сестра (мать-Деметра, если следовать античной системе). Именно эта мистическая женщина, связанная с реальной, но непохожая на нее, является Х-матрицей или Анимой. Любовь Анимы — самый большой приз, которое способен получить мужчина в жизни. Королевская корона — называется это в алхимической традиции, означая счастье и власть над миром.
Владычица мужская
«Эгоист generation», март 2003, рубрика «Испытание чувств»
С международным женским днем вас, милые женщины, если вы, конечно, женщины, а не девушки. Если же пока только девушки, в эти веселые мартовские деньки обязательно попробуйте стать женщинами.
Когда я советую девушкам стать женщинами, не надо за меня так откровенно краснеть. Краснеть лично мне не за что. Мужчины испокон веков относятся к легко краснеющим девушкам с повышенным сексуальным интересом, потому что предполагают за такими особами тайную развратность.
«Очаровательная киска, мисс! Какая она у вас пушистенькая! (Хозяйка кота краснеет) Какая кудрявенькая и шелковистая! (Краснеет еще гуще) Ах, если бы мне позволили ее погладить и потискать!» (Падает в обморок)
Что мерещится легко краснеющим девушкам за каждой фразой мужчин? Какие такие неприличные ассоциации? Девушкам неиспорченным, вроде меня, зачастую не угадать.
Став (из чувства гражданского долга) автором сексуальной рубрики, я, честно говоря, с трудом перестраиваю свое целомудренное от природы сознание, пытаясь учитывать, что отдельные читатели могут увидеть в моих советах скабрезную двусмысленность или даже однозначную непристойность. Сколь бы я ни размышляла, например, над вопросом превращения девушки в женщину, у меня не хватает сексуального темперамента вообразить, как новое по целой категории признаков существо может возникнуть таким быстрым и незатейливым способом. «Он познал ее, и она стала женщиной».
Во-первых, почему познал он, а стала она? А во-вторых, что такого особенного он сделал, чтобы она мгновенно превратилась из незрелого в зрелое существо?
Положим, быстрый способ превращения младенца мужского пола в иудея, мне понятен. Везде, где речь идет о снисхождении Духа, процесс не может быть оценен с точки зрения продолжительности, так как носит ритуальный характер, а истинное действо осуществляется там, где время течет иначе. Если поверить, что на еврейскую девушку, при познании ее иудеем, снисходит тот же Дух, который снизошел на него при обрезании, этот сакральный половой акт все равно не может превратить девушку в женщину, потому что сам иудей не превратился в мужчину благодаря схождению Духа, а еще долгое время мужал и доказывал свою мужественность референтной группе.
Скажите, объективности ради, вызвало бы хоть малейшее смущение у самой что ни на есть легко краснеющей аудитории публичный призыв к юношам: стать мужчинами? Разве пришла бы хоть к кому-то в голову дикая мысль, что речь пойдет о сексуальном, а не морально-нравственном или общественно полезном? В то время, как совет девушкам быстрее становиться женщинами немедленно провоцирует рефлекс: увести детей и пожилых людей от телевизора.
Стать мужчиной означает возмужание физическое и моральное. Мускульная сила, какое-то время считавшаяся обязательной для мужественности, в современном стереотипе с успехом заменяется финансовой состоятельностью. Представление о моральной маскулинности более стабильно: воля, выдержанность, энергичность и целеустремленность, хотя финансовая состоятельность, перешедшая определенную границу, и здесь окупает отсутствие большинства требований. Никакой коррупции в этом нет. Основное моральное качество настоящего мужчины в патриархальном стереотипе (а другого нет) — отсутствие инфантильности: зависимости и беспомощности. Самец должен мочь! Откуда же эта мощь берется: из качеств характера или количества финансов — вопрос второстепенный.
Человек, соответствующий патриархальному стереотипу маскулинности, называется настоящим мужчиной. Даже если такой мужчина не обнаруживает никакого интереса к женщинам, немужественным он считаться не будет. «Гей, — могут сказать про него. — Но какой мачо!»
Патриархальный стереотип женственности делится на две половинки: «мадонна» и «блудница». Думать, что к настоящему моменту можно говорить о новом типе женственности, например «женщина-друг» или «женщина-личность» — заблуждение. В современном понимании женственную женщину могут украшать некоторые мужские качества, но они лишь оттеняют женственность, если та ярко выражена. Если материнского или соблазнительного в женщине недостаточно, про нее могут сказать, что она — отличный друг или сильная личность. Но (!) не женственна.
Пусть не покажется кому-нибудь из моей легко краснеющей аудитории, что я пытаюсь расшатать патриархальные стереотипы и убедить читателей в том, что традиционно мужские качества необходимо считать женскими. Боже упаси! Я совсем не стремлюсь отнимать у недоразвитого человечества раньше времени его сексуальные игрушки.
В патриархальном стереотипе женственности я не вижу ничего особенно дурного, кроме того, что он чрезвычайно неточен. Неточное руководство бывает хуже неправильного. «Иди, Иван-царевич, налево». Сходил царевич налево, ничего хорошего там нет, вернулся к Марье Моревне. А она: «Ступай, Иван-царевич, на все четыре стороны». Сидит Иван три тысячи лет патриархата и думу думает. Как ему одному на четыре стороны пойти, ума не приложит.
Хотя я, конечно, матриархальная, в общем-то, женщина, патриархат мне в целом симпатичен. Остроумный общественный строй, переходный период от матриархата к матриархату. Зачем от матриархата к матриархату переходить таким сложным путем — вопрос риторический. Если бы Дюма сын и Дюма отец решили вдруг писать на компьютере, первое время у них получалось бы хуже, чем гусиным пером. Зато потом, освоив ворд и клавиатуру слепым методом, они многократно превзошли бы рекорд своей прославленной плодовитости. Дорога через задницу, таким образом, не всегда бывает напрасной. Главное, сидя в этом интересном месте, не прекращать духовно расти.
Вооружившись здравым смыслом и пониманием законов физической энергии, даже из замусоренных патриархальных стереотипов можно выкроить руководство для развития женщин. При всей своей замусоленности и недоразвитости патриархальный стереотип женственности намного сексуальнее, чем идея феминисток о равенстве полов. В отличие от феминистической идеи, что женское — это мужское, логическое развитие которой— исчезновение активности-пассивности, иерархии и борьбы, порождающей страстность, патриархальный стереотип имеет всего один логический изъян: раздвоение женственности на две половинки: «мадонну» и «блудницу». Сколько бы сентенций ни было высказано о смысле этой двойственности, соединив разрушенный архетип в одно целое, мы логическим путем придем к идее, которая (тьфу, тьфу, чтоб не сглазить) спасет мир. По крайней мере, мир в одной отдельно взятой спальне.
Патриархальный мужчина, как тот Иван-царевич, может думать свою думу еще три тысячи лет и все равно не поймет, как в одной женщине собрать две взаимоисключающие. Загадка эпохи патриархата, которой, слава Богу, приходит конец, решается просто: женщина становится для мужчины мадонной и блудницей одновременно только в условиях матриархата, когда занимает по отношению к нему доминирующее положение.
Лично я, сказать по совести, не особенно стремлюсь к доминирующему положению в семье. С меня хватило бы равного, если бы это, увы, было возможно. К сожалению, нет пока для людей ничего скучнее в постели, чем равенство. В силу женской скромности, я могла бы посоветовать женщинам подчиняться мужчинам, если бы мужчины при этом обожали их и были счастливы. К сожалению, три тысячи лет патриархата не оставили никакого сомнения: мужчина выходит из себя, когда женщина ему подчиняется. Он впадает то в скуку, то в ярость, то собирает себе гарем, то его распускает, то дает обет безбрачия, то пылает страстью к себе подобным, то пытает женщину и сжигает на костре, то начинает ее боготворить издалека как бесплотное создание.