Но чья же истина является таковой в действительности? Научная или религиозная? На чьей стороне правда? На эти вопросы также давно имеется ответ. Каждому из личного опыта (не говоря уже об опыте человечества) известно, что правильность любого мнения, положения и т. п. проверяется на практике. Можно считать шило стулом и уверять, будто это истина. Но практически на подобный «стул» не сядешь, и таким образом делается ясным, что приведенная «истина» есть в действительности ложь. Можно выдавать за совершенно правильную любую ошибочную идею и даже искренне верить в то, что она верна, однако практика рано или поздно обнаружит обман или самообман, и все встанет на свои места. Обобщая опыт многих поколений, всего человечества, марксизм в своей теории познания выдвинул практическую деятельность в качестве критерия истины. И именно этот критерий неопровержимо доказывает, что истина принадлежит науке, добывается и развивается учеными, а не церковниками и проповедниками религии.
Из истории известно, что все знания, которыми богато ныне человечество, получены благодаря практическому соприкосновению людей с окружающим миром и широкому развертыванию научного исследования природы и общества. Если бы научное понимание различных явлений, процессов, событий, вещей и т. п. было в основе своей неистинным, мы не имели бы современных промышленности, сельского хозяйства, транспорта, строительства, представляющих собой приложение науки к производству. Невозможны были бы и те выдающиеся успехи, которых добился человек в борьбе с грозными природными стихиями, в использовании разнообразных свойств природы и подчинении ее сил обществу, ибо господство людей над окружающим миром и преобразование его опираются в первую очередь на научные данные.
С другой стороны, если даже предположить на минуту, что «область веры — область особого, высшего знания», то все равно возникает вопрос: в чем же его «особенность» и «высота», коль скоро оно практически ничему не научило и ничего не дало людям? Церковники уверяют, что главная ценность религии заключается в познании бога, потустороннего духовного мира, поскольку это-де позволяет человеку приблизиться к «всевышнему», подготовить себя к вечному блаженству на том свете. Но что толку в подобном «познании», если многовековое «общение» с господом не изменило к лучшему эксплуататорское общество, если количество неверующих неуклонно растет, а сами богословы за две тысячи лет так ничего серьезного и не смогли противопоставить науке, опровергающей существование сверхъестественных сил?! Ведь это же факт, что научное знание бурно развивается и с каждым годом становится все могущественнее, что религия вынуждена сдавать одну позицию за другой и от былой диктатуры церкви осталось теперь не так уж много, а в мире социализма не осталось ничего.
Мы видим, что все попытки принизить роль науки в жизни человека и возвеличить роль религиозных взглядов построены на песке. Действительность, факты каждодневно опрокидывают измышления церковников, стремящихся доказать ограниченность возможностей научного знания, якобы подчиненность его вере.
Успехи, например, медицинской науки и практики убедительно свидетельствуют о ложности заявлений проповедников религии, будто научная медицина занимается только лечением телесных болезней, но никогда не будет в состоянии избавлять людей от «болезней духа». Физиология высшей нервной деятельности, психиатрия и ряд других научных дисциплин как раз и ставят перед собой в качестве основной задачи нахождение путей и средств эффективной борьбы со всеми нервными и психическими недугами, мер их предупреждения, а в перспективе — и полной ликвидации. В том, что эта задача, несмотря на колоссальную ее сложность, будет решена, не сомневается ни один здравомыслящий ученый. Основанием же для такой уверенности служат уже имеющиеся достижения в лечении ненормальных состояний «человеческого духа».
4. МЕТОДЫ БОРЬБЫ СОВРЕМЕННЫХ БОГОСЛОВОВ ПРОТИВ НАУКИ
Богословская фальсификация научных данных
Характерно, что бесперспективность попыток прямого уничтожения научной мысли начинают понимать даже сами богословы. Поэтому часть из них действует, как уже отмечалось, более тонко. Они стараются использовать возрастающий авторитет науки для поддержки и укрепления пошатнувшегося авторитета религии. Речь идет о многочисленных, по существу вынужденных, попытках «научного» обоснования религиозных взглядов. При этом, поскольку любое научное положение, вывод и т. п. сами по себе не могут быть опорой для религиозных догм, но, наоборот, опровергают их, церковники сначала фальсифицируют, искажают научные данные, а затем в «обработанном» таким способом виде применяют в своих целях.