Видное место среди большинства восточных религий занимал культ умирающих и воскресающих богов (Египет, Вавилония, Сирия, азиатские провинции Греции и другие). В культе умирающих и воскресающих богов, тесно связанном с земледелием, нашли свое религиозное отражение удивление и преклонение человека перед тайнами зарождения растительной жизни весной и увядания, умирания осенью. Одним из таких верований является культ древнеегипетского бога Озириса. В основе мифа об Озирисе лежат представления о гибели этого бога в борьбе с его злым братом — богом Седом. Когда богиня Изида, жена Озириса, отправляется за ним в царство мертвых, все живое предается унынию, на землю опускается мрак. Но вот Изида появляется вновь с младенцем богом Гором, таинственно зачатым ею от Озириса. Вновь появляется жизнь. Гор побеждает злого бога Седа и воскрешает Озириса, который становится небесным судией всего сущего.
Аналогичны по своему содержанию и представления о смерти и воскресении вавилонского бога Таммуза, греческого бога Адониса и других. Религиозные празднества в честь всех этих богов проводились с особой пышностью. Они начинались мистериями, изображавшими скорбь, отчаяние, и завершались радостными торжествами в честь воскресшего бога. Христианская легенда о «страстях», мучительной смерти и чудесном воскресении Иисуса представляет собой лишь один из вариантов культов умирающих и воскресающих богов.
-
Митраизм — исток и соперник христианства
Несомненный отпечаток на идеологию и вероучение раннего христианства наложил и митраизм. В основе персидского культа бога света Митры лежит представление о борьбе духа зла и тьмы с духом света и добра. Окончательная победа добра над злом, по учению митраистских жрецов, будет сопровождаться сошествием на землю бога Митры, стоящего во главе небесного воинства. За этим последует страшный суд, призванный отделить доброе от дурного и осудить все дурное на вечные муки.
Митраизм был весьма распространенной в римском мире религией и, пожалуй, самым серьезным соперником христианства. Победа христианства над митраизмом во многом объяснялась тем, что творцы раннего христианства не только преодолели местную ограниченность, свойственную митраизму, но и заимствовали из этого последнего те элементы, которые были наиболее созвучны эпохе (осуждение грешников, установление царства справедливости, сошествие бога-спасителя на землю и т. д.).
Бесспорным влиянием восточных культов и легенд порожден также евангельский миф о непорочном зачатии Христа Марией. Вообще говоря, представления о непорочном зачатии были довольно распространенными. До нас дошли легенды о непорочном зачатии и рождении Будды, ассирийского царя Саргона, египетского бога Гора и т. д.
Поэтому христианским богословам, видящим в непорочном зачатии доказательство божественности Иисуса Христа, не мешало бы напомнить, что этот столь оригинально зачатый младенец был, по меньшей мере, десятым в ряду непорочно рожденных, из которых добрая половина и не претендовала на то, чтобы быть богами.
Некоторые выводы
Современная наука на основании тщательного анализа раннехристианской литературы и сопоставления ее с материалами других древних религий пришла к выводу, что почти все события земной жизни Христа представляют собой заимствования из других религиозных культов. Разумеется, подчас это делалось бессознательно, в процессе стихийного религиозного творчества, но существо дела от этого нисколько не меняется.
Как видно, христианство выросло не из одного источника. Оно было порождено определенными историческими условиями и создавалось различными социальными слоями и группами, в основном рабами, а также ремесленной и сельской беднотой. Возникнув на очень пестрой этнической основе, христианство включало в себя элементы различных религий. Но, оторванные от своей родной почвы и включенные в ткань новой мировой религии, эти элементы нередко меняли смысл и приходили в противоречие друг с другом. Несмотря на неоднократные переделки, подчистки и редакционные изменения раннехристианских источников, из них невозможно удалить противоречия и нелепости. Так, например, противоречивые сообщения о том, что Иисус Христос является одновременно и сыном божиим и потомком царя Давида, что он появляется в обличии раба и в то же время является царем небесным, объясняются тем, что в своем спасителе рабы и угнетенные массы хотели видеть и представителя высшей божественной силы и в то же время существо, побывавшее в шкуре раба, — и представителя неба и судью, способного разобраться во всех земных печалях и невзгодах.