Все формы социального гнета рождают религиозные иллюзии в чувствах и мыслях придавленных ими людей. И противоположность умственного и физического труда, и эксплуатация, и разгул экономической стихии, войны и полицейский гнет, зверства расистов и колониализм, милитаризм и угроза атомной войны — все это рождает богов и чертей. Социализм уничтожил социальные корни религии.
Было бы упрощением полагать, что религиозная иллюзия рождается лишь в головах угнетенных. Не только у них, но и у представителей господствующих классов, у политических и финансовых королей появляется потребность уповать на бога перед угрозой кризиса, банкротства, политического краха, революции угнетенных масс. Современная буржуазия пытается найти в религии духовное убежище от наступления демократии, социализма и коммунизма.
Каким же образом указанные социальные причины порождают религию? Это сложный процесс, который в каждом конкретном случае зависит от обстоятельств. В дальнейших лекциях мы подробно рассмотрим, как и под влиянием каких конкретных причин возникли первобытная религия, христианство, ислам, иудаизм, всевозможные сектантские течения. А пока ограничимся анализом лишь одного жизненного примера.
Автору этих строк довелось однажды читать лекцию о религиозных праздниках и обрядах в Московском доме киноактера. После окончания лекции к нему подошла известная киноактриса[2] и рассказала следующее:
«До войны я жила с мужем и ребенком в Ленинграде. Муж погиб на фронте в первые дни блокады. Ребенок умер на моих глазах от голода и холода. Я обезумела от горя. И вот однажды в лютую стужу меня на улице застала тревога. Я зашла в первую открытую дверь, куда устремились и другие. Это была церковь.
Я выросла в семье атеистов и сама раньше смеялась над нелепостью веры в спасителя. Но тут со мною начало твориться что-то невероятное. От множества людей в церкви было почти что тепло. В темной пустоте чуть мерцали свечи. Священник читал проповедь о страданиях людских, говорил о том, как Христос „смертию смерть поправ, даровал живот сущим во гробех“ и доказывал, что человеку суждено превозмочь со смирением бездонную меру страдания. Он говорил медленно и торжественно, не обращая ни малейшего внимания на орудийные залпы, разрывы снарядов и стрельбу зениток. Он был как бы в другом мире, где уже не существовало войны, холода и где на тебя не может умоляюще смотреть пара знакомых до боли детских глаз с истощенного голодом и ставшего как бы прозрачным и все-таки старческого лица.
Все вокруг меня опустились на колени. На какое-то мгновенье я осталась стоять одна. Но потом словно сила какая-то придавила меня, и я опустилась на колени, повторяя за другими обрывки слов молитвы. По лицу текли слезы. Я посмотрела вокруг: другие тоже плакали. Может быть, от слез, не знаю, но мне стало легче.
С того дня я стала ходить в церковь регулярно. И даже после войны ходила в церковь в Москве и с жаром молилась, но только тайком от товарищей и подруг. Как-то неудобно было перед ними. И лишь совсем недавно перестала ходить вовсе. Ведь я неверующая», — сказала она напоследок и улыбнулась мне, как бы заканчивая наш разговор.
Пример тяжелый, но не исключительный. Хотя социальные корни религии в нашем обществе уничтожены, но война коснулась своим тяжелым дыханием всех и каждого. Не одна эта актриса перенесла горе во время войны. Тяжелым бременем свалилась война на весь наш народ. Почему же далеко не все, а лишь некоторые потянулись к богу? В наших социальных условиях это зависит, главным образом, от силы коллектива, окружающего личность. Если ослабли связи личности с коллективом, если человек остался один наедине со своим личным горем и некому вовремя подать сильную руку помощи, зашатается иногда сломленный горем и потянется к религии за утешением, а церковь раскроет перед ним свои объятья и даст «утешение», хоть и призрачное, но все-таки как-то успокаивающее больную душу страдальца.
Мы остановились лишь на одном частном примере, показывающем, как под влиянием бедствий войны обращается к богу сломленный тяжелым горем одинокий человек. Но в этом конкретном примере проявляется общее: примерно так же действуют и социальные корни религии в эксплуататорском обществе, обеспечивая ее живучесть, развитие и распространение.