еднюю очередь, но пересилив себя, он задаёт девушке вопрос: - Почему ты путешествуешь одна? - В смысле? - Даника не понимает сперва, к чему клонит мужчина. - Редко кто выходит в дорогу один. Смерти не боишься? - А-а, ты про это! - улыбается девушка. - Ну, как видишь, живая ещё. До этого шла с нашим караваном. Правда, торговцы свернули на Хоривк два дня назад, но до Гоморы тут рукой подать. К утру ведь будем на месте? В ответ Джин отрицательно качает головой: - На ночь остановимся, разобьём лагерь. Мне отоспаться нужно. - Хорошо, - пожимает плечами Даника, понимая, что дальше из собеседника вытягивать слова придётся уже насильно. Когда на небе высыпают в просветах туч первые редкие звёзды, а над горизонтом полумесяц сменяет скрывшееся солнце, Джин командует привал. Из-под сидений повозки путник достаёт хворост и запас нехитрой пищи из крупы, специй вместе с копчёным мясом. Разведя костёр, он принимается за готовку. - Даника, принеси мне ещё воды. Баклага там сзади, ты увидишь, - просит воин спутницу, потом возвращается назад к своему котелку. Когда девушка поворачивается спиной, Джин достаёт из кармана осколок зеркала, его губы расплываются в довольной улыбке. Исчезнувшей в весеннем сумраке ночи Даники нет долгое время, но мужчина и не думает волноваться, целиком поглощённый приготовлением солянки. Свет костра освещает лишь небольшой пятачок промёрзшей травы вокруг Джина. Шелестит лёгкий ветерок, ему вторит негромкий треск горящих веток, кроме этого никаких звуков. Вот особо жирная туча накрывает собой и без того тусклый свет луны. Кажется, что Джин превратился в статую. Над стоянкой зависает напряжённое затишье. Резкий свист когтей рассекает ночное безмолвие. Удар огромной лапы должен был рассечь мужчину на две части, но вместо этого под ней оказывается только плащ воина, мигом отброшенный в сторону. Единственное, что напоминает Данику в монстре, появившемся вместо миловидной девушки, это огромные глаза, светящиеся изнутри загробным зеленоватым светом. Удлинённую морду похожую на лысого шакала, венчают сосульки спутанных волос, среди них торчат два ослиных уха. На бочкообразном торсе висят лохмотья одежды, длинные руки с многосуставными паучьими пальцами оканчиваются кривыми, чёрными крючьями когтей. Несоразмерно худые и короткие ноги опираются на пару копыт. Монстр поднимает свою мерзкую голову. С повозки на неё смотрит дуло ружья в руках Джина. Раздаётся оглушительный выстрел, в груди, на месте сердца чудовища образуется глубокая рана, толчками из дыры бьёт чёрная, вязкая, как смола жидкость. Шакалоподобная тварь издаёт гавкающий смешок. - Убить меня не так уж и просто, - слова из глотки монстра больше напоминают собачий скулёж, - Как ты догадался? Освящённое зеркало? - Это было только подстраховкой, - улыбается Джин, - я понял, что ты одержимая, едва только встретил. Одинокая девчонка из далёкой глуши? В такое поверит лишь полный глупец, не говоря уже о том, что я не видел никаких следов каравана по пути. В горящих зелёных буркалах монстра полыхает плотоядное торжество. - Ты так и не понял, с чем столкнулся, человек! Я - перика, мой род питался плотью твоих предков, когда они ещё сбивались в тесные кучи, чтобы согреться, не зная даже огня! Звучит звон доставаемого из ножен меча и Джин срывается в атаку. Огромный прыжок воина удивляет демона, простому человеку такое не под силу, но монстр быстро берёт себя в руки и в последний миг отбивает лезвие когтями. Новый взмах лапы должен покончить с наглецом навсегда, но снова чудовище обнаруживает, что рассекает лишь воздух. Сзади в бок перики вонзается меч. Утробно взвыв от боли, демон хочет развернуться, не вынимая клинка из его тела, Джин оббегает монстра, разрезая отродье почти пополам. На землю падают дымящиеся смрадом на холоде внутренности. Перика падает на колени. - Даже если ты отрубишь мне голову, - булькая кровью кричит демон, - я всё равно найду другую девчонку, вселюсь в неё и тогда вернусь отомстить, высосать мозг из твоих костей! С губ человека не сходит улыбка. Он рубит сухожилия на руках и ногах демона, после чего начинает тащить изрыгающего проклятья демона к повозке. Джин открывает замки на крышке гроба. Внутри находится видоизменённое устройство «железной девы». Дно ящика покрыто многочисленными рунами и заклинаниями: арамейский, греческий, енохианский, каббалистические письмена ангелов и ещё уйма языков, какие бы не сразу определил даже опытный книжник. По их краям идут две канавки для крови. Человек, почти не напрягаясь, кладёт перику в ящик, закрепляет конечности монстра в серебряные оковы и с грохотом переворачивает гроб в горизонтальное положение, нажав на рычаг внизу. Взобравшись на повозку, чтобы закрыть крышку с шипами, Джин бросает прощальный взгляд на перику: - Это ты не поняла, с кем столкнулась. - Ты... ты... - демон испуганно трясёт головой, не в силах поверить, - ты Жнец! На лице Джина играет довольная, но беззлобная ухмылка. Тяжёлая крышка закрывается с громким хлопком. Внутри заглушённые толстым слоем дерева и металла слышны визг и всхлипы пленённого демона.