Только когда я собрался уходить, со стороны поляны вышел человек. Во тьме я не мог разглядеть его лица, но когда он заговорил со мной, то понял, что это Глеб.
- Ты чего здесь так поздно? - задал он мне вопрос. По нему было видно, что в этот раз он напился ничуть не меньше, чем в предыдущие. Хоть я и не видел его доселе в таком состоянии, но со слов его брата, предположил именно подобную картину перед глазами.
- Я с прогулки возвращался.
- С местными гулял?
- С местной.
- Ууу, - прозвучало у него из уст. Причем со стороны могло показаться, что сказал он это с некоторой иронией в голосе, словно сейчас начнет кидать грязные словечки, - с нашей территории идешь. Стало быть, ты от Вики?
- Как ты узнал?
Тут он растянул наигранную улыбку, слегка наклонив голову на правую сторону.
- Она одна единственная из свободных девиц, что живет на этой улице. Я тут всех знаю...Ну или почти всех - последнее предложение звучало скорее как риторический вопрос, нежели чем полноценное утверждение. - А впрочем, как ты с ней познакомился?
- Да вместе в электричке ехали...- сухо ответил я ему, дабы не давать более ответы по вопросу Виктории.
- Ммм, ну понятно.
Далее мы шли в сторону участка. На сей раз повезло еще меньше, чем на улице Виктории: если там было какое-то наличие света, то на улице Глеба фонарный столб располагался ровно посредине, да и тот временами потухал, отчего все становилось темным-темно. Щебень чувствовался на каждых пальцах ног, несмотря на толстую подошву ботинок. Временами камушек впивался в пятку, после чего хотелось только выбранить того человека, который утрамбовал дорогу ими. При всем при этом на дороге, особенно ночью, часто выползали лягушки. Эти безобидные создания могли как и напугать, так и лишиться жизни под ногами тех, кто не привык смотреть вниз. Учитывая все эти факты, я шел предельно аккуратно, в тот момент как Глеб чуть ли не порхал бабочкой над землей. Я видел, как его слабость после принятого алкоголя развязала ему не только язык, но и силу притяжения. Смотря на него, мне казалось, что вот-вот и я пойду такой же легкой непринужденной походкой.
- А девчонка хорошая - ни с того ни сего произнес Глеб, видимо, говоря о Виктории. - Я как-то общался с ней, но очень давно. Вижу ее редко у нас в краях. Да я и сам сюда приезжать стал не часто. В городе куда больше хлопот, чем на грядках. Здесь я больше...расслабляюсь, нежели чем работаю. Не понимаю только одного, Дим: почему ты этого не делаешь?
- Я отдыхаю, как видишь, но только после рабочего дня. Твоему брату нужна помощь по участку и я ее предоставляю. Он меня не принуждает, я это делаю по собственной воли.
- Ты всегда был послом доброй воли, сколько бы мы с тобой не общались. Всегда и везде старался всем помочь, а сам себе помочь не хочешь...
- Что ты тем самым хочешь сказать?
- Ты много вкладываешь в других, отдавая частичку себя. Так от тебя ничего не останется в скором времени, если не начнешь думать о себе.
- Не думаю, что ты прав.
- Это ложь, Дим. И ты это знаешь.
Оставшееся время мы шли молча, каждый думая о чем-то своем. Глеб смотрел вперед, не видя земли, а я задумался над тем, что он мне сказал. Мое стремление помогать всем и вся зародилось еще в начальных классах. Не было дня, когда я бы мог отказать в той или иной просьбе. По этой же причине меня часто брали на многие мероприятия, согласовывали праздники, оставляли старшим...А после и вовсе я стал старостой на все время обучения в ВУЗе. Я и впрямь много вкладывал в людей и их просьбы, однако частица индивидуальности, своих потребностей и желаний не стояли в стороне. Да, пусть своего личного удовольствия я получал мало, зато радовался за каждое совершенное деяние, получая тем самым от помощи обществу удовольствие, сродни личностным.
Пока раздумья на счет своих потребностей витали в голове, перед глазами в полутьме показался участок. Глеб открыл его и я прошел вперед. Он же, закрыв за собой дверь на внутренний засов, направился в сторону уборной. Я же прошел в дом на террасу, где разувшись, прошел в натопленную комнату. Камин слабо потрескивал и этот звук ласкал уши.