- Идемте сюда! – сказала она, после чего стала перебирать пухленькими ножками, проваливаясь под песок, который даже не желала обходить стороной. Я шел вслед заСергей Сергеевичем, который, поступив более разумно, обошел наваленную груду песка по периметру, идя вдоль дома. Так мы оказались с торца этой махины, где открывалась еще одна слепая зона: вдоль забора, помимо сложенных брусков, шла вереница всякой дачной атрибутики и строительного материала, в частности поношенная форма, свисающая с веревки, коя в свою очередь была натянута от окна первого этажа до забора. Штаны на лямках были все заляпаны пятнами краски и цемента. Серая строительская форма потеряла свой изначальный цвет, скрывшийся за пятнами ремонтных работ. Вместе с ними также небрежно свисали перчатки, отвердевшие от раствора. Они точно замерли в одной позиции, будто это была одна из фигур для зарисовки художественного института.
- Дим, - внезапно дернул меня Сергей Сергеевич, - залезь наверх. Нам надо скинуть пленку.
После чего я полез по брускам, взбираясь по выступавшим краям. Сверху я на долю секунды увидел, как расстилается пейзаж дачного товарищества. Если бы вместо наваленного дерева подо мной был балкон, то можно было бы смело сидеть рисовать картину, до того это непередаваемо смотрелось, несмотря на относительно небольшую высоту.
Пальцами я стал нащупывать начало пленки, на совесть загнанную под неподъемный объем обработанной древесины. В конце концов, понемногу я начал вытягивать скользкий материал, до последнего удерживая его в руках. Так спустя пару минут один конец извлекся из под низов. Он был покрыт мокрыми щепками и землей, что наводило одно лишь отвращение. Далее дело пошло быстрее: я уверенно шел по брускам вперед, живо вытягивая пленку. Наконец, вытащив ее полностью, Сергей Сергеевич понемногу начал стягивать ее на себя, после чего она с шелестом упала на землю.
- Ну что, - констатировал он, - давай начинать.
Хозяйка пригнала нам свою двухколесную тележку, оставив ее возле входа. На ее лице не переставая выступал пот, который она вытирала не то тряпкой, не то платком сине-белого цвета. Изнемогав от зноя, она встала под забор, где солнце косыми лучами проходило по ее ногам. Мы же начали разбирать бруски, в первую очередь вытаскивая редкие двухметровые балки, которые по одной подтаскивали к выходу. Закончив с ними, стали их грузить на телеги, отвозя по две за раз.
Сергей Сергеевич пошел первый. Издалека я слышал, как бруски отбивают ритм под неровной дорогой, вследствие чего собаки начали истошно лаять со своих участков. Я же отправился вслед за ним. Взяв за резиновые ручки телегу, я стал медленно сходить с пригорки, пока не вывел тачанку на дорогу. Поддавшись весу тела она невольно стала ползти по указанному маршруту. На двухколесной тачанке я добрался быстрее, чем Сергей Сергеевич. В этот момент в голове стояло предвкушение удачного завершения работы. Однако, после второй ходки, одно колесо начало меня подводить: загрузив телегу снова, я отправился все также вперед, пока на середине маршрута не почувствовал проседание с правой стороны. Посмотрев под низ, я увидел, как камера начала понемногу сдуваться. Оперативно среагировав, я приподнял вверх тачанку, дабы создать нагрузку на левое колесо. Везти стало тяжелее, поскольку пришлось задействовать во всю силу правой руки, отчего пот начал выступать еще быстрее. Так я стал обдаваться им уже со второго захода, а впереди меня ждало еще порядка 30-40 мелких брусков.
С четвертой ходки пошли мелкие бруски. Их мы складывали по четыре-пять штук в телегу, поскольку при большем количестве они начинали вываливаться. Сергей Сергеевич все также спокойно отвозил их один за одним, не подавая виду, что ему тяжело и что усталость понемногу начала давать о себе знать. Он был словно на службе, когда в первую очередь ты выполняешь приказ, а потом его обсуждаешь. Я же старался вести себя схоже. Не сказав хозяйке о проблеме с правым колесом, я только набивал телегу древесиной. В частности попадались и отсыревшие единичные случаи: они как правило были тяжелее из-за влаги, которой успели пропитаться. Иногда я вел телегу сзади себя, хватая ее также за ручки и держа балансировку на одном колесе. Сказать по правде, так было удобнее, но периодически один из брусков нагло выпадал из тачанки, отчего приходилось совершать остановку.