Глаза Селены закатываются и останавливаются на сигаре.
— С каких пор ты куришь?
Я ухмыляюсь, вытаскивая сигару изо рта.
— С тех пор, как мне исполнилось восемь.
— Господи, - говорит она, качая головой.
Я предлагаю это ей.
— Хочешь попробовать?
Она жует внутреннюю часть своих щек, прежде чем взять сигареты и положить между своими полными губами. Если бы она знала, что сигарету наполовину выкурил сам покойник, она бы ее не взяла. Она затягивается и отдает его обратно.
— С каких пор ты куришь? - Спрашиваю я с хитрой улыбкой на лице. Судя по тому, как ее губы обхватили сигарету, у меня такое чувство, что это у нее не в первый раз.
Она пожимает плечами.
— То и дело с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать. В основном, в отъезде. Как ты узнал?
Я подхожу к ней, приподнимаю ее подбородок и смотрю на нее сверху вниз.
— Потому что ты куришь так, как будто делала это раньше. И это чертовски сексуально. - Я провожу большим пальцем по ее нижней губе.
Ее глаза закатываются от моего прикосновения, но затем она отрывает лицо и вытирает рот.
— Чувак, ты только что избавился от мертвого тела.
Я оставляю сигару во рту. Ухмыляюсь ей и захожу внутрь, чтобы вымыть руки. Если бы она только знала обо всех вещах, к которым я прикасался в тюрьме, и, честно говоря, большинство из этого было хуже, чем мертвый парень.
Кофейные кружки и одна тарелка заполняют одну сторону раковины. Я мою руки, поворачиваю ручку и понимаю, что горячей воды нет. Не уверен, как Селена к этому отнесется. На самом деле, знаю. Ей это не понравится. Но она справится с этим ради меня. Что я ненавижу. Я все еще не сказал ей, что душ - это просто кабинка снаружи со шлангом, прикрепленным к ржавой насадке для душа.
Когда оборачиваюсь, она стоит позади меня, подлая маленькая добыча. По крайней мере, ее рука больше не прижата к носу, а это значит, что запах становится лучше. Или она привыкает к этому. Несмотря на это, у нее все еще хмурое выражение лица. Я не могу удержаться от смеха.
— Недостаточно хорошо для тебя? - Спрашиваю я.
— Это просто так...
— Это все, что у нас есть, кролик. Как ты думала, что здесь будет? Отель «Ритц Карлтон»?
Она сдувает волосы со лба.
— Я знаю, знаю.
— У тебя все еще есть шанс отказаться. Я все еще могу отвезти тебя на автобусную станцию.
Ее глаза сужаются.
— Нет.
— Тогда наслаждайся тем, что ты выиграла в нашей маленькой игре в прятки. Ты должна остаться со мной, как ты и хотела. - Я изо всех сил пытаюсь найти сочувствие к ней. В то время как это место понижает рейтинг для нее, это повышение для меня.
Я поворачиваюсь и начинаю мыть посуду. Может быть, она будет чувствовать себя лучше без воспоминаний о грязной жизни человека, разбросанных перед ней. Мои руки краснеют от холодной воды.
— Эй, по крайней мере, он не умер в постели, - кричу я ей, когда она украдкой выглядывает из-за угла. Ты привыкаешь находить луч надежды, когда все остальное в твоей жизни - просто другой оттенок серого.
— Я не буду там спать, - говорит она. Проходит через гостиную и толкает красный диван, не обращая внимания на комки в подушках. Она давит своим весом на пружины и срывает подушки.
Я поворачиваюсь, вытираю руки полотенцем и прислоняюсь спиной к раковине.
— Это раскладной диван, - говорит она с сияющей улыбкой, которая тоже трогает мои губы.
— У них вообще есть такие, откуда ты родом?
Она опускает старую рамку и переводит взгляд на меня. Я поднимаю руки. Не знаю, почему она так злится, когда говорю ей дерьмо о том, что она богата. Мне все равно, когда она говорит что-то о том, что я бедный. Это просто то, кто мы есть, и чем мы отличаемся.
Я подхожу к ней и убираю потные волосы с ее щеки, прежде чем оттолкнуть в сторону и освободить шаткий выдвижной ящик. Бугристый матрас испачкан признаками возраста, но выглядит достаточно чистым для модного кролика.
— Я надеюсь, что апартаменты вам понравятся, ваше величество, - говорю я с игривым поклоном. Она не находит в этом юмора. Не уверен, что у нее на уме, но это выводит ее из себя.
Я ложусь на кровать и притягиваю ее к себе. Старый матрас скулит, и Селена издает визг. Я думаю, сейчас самое время противостоять большому слону в комнате.
— В чем дело, кролик? Ты какая-то странная со вчерашнего вечера.
Когда она не отвечает, я перекатываюсь через нее и раздвигаю ее ноги коленями. Я смотрю на ее дрожащую нижнюю губу. Если она не расстроена моим отказом прошлой ночью, я не знаю, в чем дело. Она, наверное, сожалеет о том, что осталась со мной в этой ветхой хижине, которая все еще пахнет мертвецом.
— Ты можешь уйти, Селена. Никто не заставляет тебя оставаться здесь.
Она борется с блеском в глазах.
— Чего ты хочешь? - Я спрашиваю громче и трясу ее за плечи.
— Ты не поймешь, - говорит она, качая головой.
Она всегда думает, что не понимаю. Я понимаю больше, чем она думает.
— Почему? Почему, черт возьми, я не должен понимать? Я не родился с золотой гребаной ложкой во рту, но все еще могу тебя понять.
Ее глаза расширяются.
— Пошел ты, Лекс, - говорит она сквозь раздражение и пытается вылезти из-под меня.
— Такая чертовски болтливая из-за такой мелочи.
Мои слова бьют ее сильнее, чем любые кулаки. Могу только представить, что говорил ее муж, что заставляло ее так сильно замыкаться в себе и запирать свое сердце. Пока не появился преступник вроде меня и не понял, как его открыть.
Она извивается подо мной, но я зажимаю ее запястья и наклоняюсь над ней.
— Скажи мне, что тебя беспокоит, кролик. - Я понижаю голос так, как ей нравится. — Поговори со мной.
Она моргает и, наконец, выпускает слезы, которые сдерживала.
— Я... я просто... я не хочу, чтобы ты так спокойно относился к моему отъезду. Ты продолжаешь просить меня уйти. Говорить мне уйти. Ты отталкиваешь меня! - Ее голос наполняется гневом вместо печали.
— Ты действительно думаешь, что я, блядь, хочу, чтобы ты ушла?
Она поднимает подбородок, набираясь уверенности откуда-то изнутри.
— Да, хочешь.
— Впервые в моей чертовой жизни я был бескорыстным и думал о благополучии кого-то другого. Я не хотел, чтобы ты уезжала. Мне нужно было, чтобы ты ушла, потому что так было безопаснее для тебя. - Я поднимаю взгляд на стену, уставившись на четки, свисающие с крючка. Снова опускаю на нее глаза. — Я никогда не чувствовал вины. Я таким родился. Не совсем в порядке с головой. Но знал, что если у тебя из-за всего этого будут неприятности или тебя убьют, я никогда не переживу этого.
— Позволь мне решить, чем я готова рискнуть.
— Я хотел отпустить тебя, чтобы ты была в безопасности дома. Я мог бы представить жизнь с тобой, которой у меня никогда не было. Мог бы подумать о том, каким счастливым ты сделала меня, когда всегда думал, что не способен на такие нормальные эмоции. Единственное, что когда-либо делало меня счастливее, чем ты, - это чертово убийство. А часть меня, которая наслаждается причинением боли людям? Я тоже не хотел, чтобы он причинил тебе боль.
— Ты бы не причинил мне вреда, - говорит она, качая головой.
Я сдерживаю смех.
— Я мог бы. И почти сделал это, больше раз, чем ты думаешь. Я был готов убить тебя с того самого дня, как взял.