Для такого случая я не пожалел полиэтиленового пакета, в котором храниться мелочь и отрезал от него приличный кусок, чтобы использовать его в качестве крышки. Накрыл им верхнюю часть посудины и обмотал по ободу верёвкой, не задумываясь о том, как воспримут такую хитрость местные жители.
Глава 24
Подъём в гору с самого начала казался необычно лёгким. Скорее всего я, за увлекательной беседой, не замечал его крутизны и от этого мне сегодня шагалось так, будто топаю по ровной дороге. Разговаривали в основном люди, идущие рядом, а я лишь направлял их рассказ в нужное мне русло, вставляя в повествование пару лаконичных фраз, в свойственной для моего прозвища манере. Более говорливым был Иван и о нём к этой минуте я знал почти всё, что требовалось знать для шапочного знакомства. Разговаривая, этот тридцати шестилетний мужчина, родившийся, как и его приятель, в промзоне, и носивший на огромной голове пышную, рыжую шевелюрой и густую бороду, такого же ржавого цвета, постоянно дёргал своими мохнатыми бровями и это делало его физиономию ещё более выразительной, чем она была на самом деле. Создавалось такое впечатление, что он всё время чему то удивляется, рассказывая мне о своей не лёгкой жизни. Удивительного в ней, конечно, было не мало, но это я могу удивляться допустим тому, как ему удалось сбежать с высокогорной каторги, практически при полном отсутствии там, в свободном доступе, воды, а ему то чего этому удивляться после того, как им уже был совершён такой подвиг. Этот герой был и более подвижным, чем идущий рядом с ним Лёша, его жестикуляции сильными руками, во время пика эмоциональной вспышки, достигали такой скорости, что иногда от них до меня доносился лёгкий ветерок, похожий на тот, что исходит от потолочного вентилятора.
Алексей был более сдержанным, но на взгляд человека из прошлого, не менее разговорчивым. Возможно его худоба не позволяла обращаться со своими конечностями также, как это делал Иван, а может быть он был от рождения такой, не слишком поворотливый или же его профессия, а был он виноделом в третьем поколении, требовала аккуратнее относиться к необдуманным движениям. Как бы там ни было, а рассказывая о своём побеге, он не прибегал к дополнительным средствам, для его раскраски, хотя и эта история была не менее драматичной. Побег, в котором твой напарник, спасая тебя погибает, не может казаться обычным. Наружность этого сорока двухлетнего мужчины была, что называется, обыкновенной. Стандартная голова, тёмно русые волосы, небольшой рост, в отличии от Ивана, примерно метр семьдесят, одно слово: ботаник, каким, наверное, и должен быть человек, колдующий над производством хмельного напитка из янтарных ягод.
Получалось так, что ребята эти не плохо дополняли друг друга, вероятно их дружба, которой всего неполный год, на этом и основывается. Один, тот который виноградарь, резкий и горячий, а второй способен охладить его пыл, если того потребуют обстоятельства. Для их нелегального положения совсем не плохой коктейль.
Каким образом они будут дополнять друг друга и дальше, после того, как с них, наши деньги, снимут «позорное» клеймо беглеца, мне всё равно. Мне важно чтобы эти люди действительно оказались теми специалистами, которые смогут помочь моему товарищу наладить своё производство, а всё остальное коллектив поставит на место.
Очереди к секретарю не наблюдалось, на момент нашего прихода в его кабинетике находился какой то гражданин, но он нас практически не задержал. Ожидание моё и моих подопечных продлилось не более пяти минут.
— Заходите! — нарочито громко сказал я, вталкивая в комнату своих спутников, после того, как оттуда вышел посетитель.
— Куда прёте!? — не менее громко ответил нам хозяин кабинета.
— Здравствуй, не признал? Это я, Молчун, мы с тобой ещё недавно обедали вместе — изобразил я из себя рубаху парня.
— Я много с кем обедаю и теперь что, каждый из них имеет право вламываться ко мне без проса и приводить с собой ещё разную рвань? — поставил меня на место хозяин помещения.
— Так я не вламываюсь, я привёл беглых — не много поубавив гонор, пошёл я на попятную.
— Ну и что? Мне чего теперь, обниматься с ними или тебя благодарить за то, что такой расторопный? — более спокойно спросил меня Писарь и дал понять, что ещё не забыл кто я такой. — И откуда ты их только берёшь?
— Так их много на промзоне болтается. Вот этих мне люди сдали, знакомые. Сказали, что не могут жить спокойно, когда рядом с ними такие изверги обитают. Помочь попросили. Вот я им и помогаю.