Реплика отчасти выдавала зародившийся у него в голове план. Водитель недоуменно хмыкнул и ответил:
— Кто бы он там ни был, а с моей старушкой ему не тягаться.
Пикап медленно отрывался от «кадиллака», и Холси в отчаянии ударил по приборному щитку. Райтер бросил в его сторону прощальный взгляд. Завороженному юноше показалось, что очень давно он уже видел эти глаза, вот только не помнил где.
В ту же секунду он увидел летящий прямо на него автобус. Катастрофа произошла бы немедленно, но водитель автобуса среагировал быстрее горе-ездока и крутанул баранку вправо. Слетка задев бампер «кадиллака», тяжелая машина полетела в кювет.
От удара машину Холси развернуло, и мотор заглох.
— Ты что, ненормальный, гонишь по встречной полосе? — проорал шофер.
По счастью автобус, в котором он ехал, был пуст.
— Та-ам, а-а… — захлебываясь переполнявшими его эмоциями, пытался объяснить юноша, но водитель не слушал, а отчаянно бранился, как это может делать настоящий южанин.
Сколько времени Холси препирался с водителем? Сколько возился с заглохшим двигателем? В те минуты время ему казалось вечностью.
Наконец попытка привести машину в порядок удалась. Холси не чувствовал того риска, которому подвергал себя и чужой автомобиль, а думал лишь о том, как наверстать потерянные мили.
Попутно он вспоминал, где мог видеть это злобное лицо, напоминающее бездушную маску, как будто от этого зависел успех его погони.
Настичь пикап удалось слишком поздно. Он одиноко стоял у дороги, попутчика в нем уже не было, но то, что тот после себя оставил, повергло Холси в ужас.
Второй раз за сутки он испытал это омерзительное чувство. Тело отказывалось слушаться. Как во сне он отвалился от пикапа, где лежали растерзанные человеческие трупы. Маньяк не пощадил никого, даже малышку.
Два раза Холси вырвало на дорогу. Дрожь снова охватила юношу.
Свидетелями злодеяния были только он да ветер, гулявший на безлюдных просторах.
Сомнений не оставалось. Необходимо было собраться с духом и сообщить о преступлении в полицию из ближайшего автомата.
Еще им овладело непреодолимое желание встретить попутчика на дороге и смять его на полном ходу машины, вкатать маньяка в асфальт, стереть его с лица земли.
Джим разогнал вновь машину до предельной скорости и направил ее к возникшей на горизонте бензоколонке.
Райтер был доволен затеянным спектаклем. На языке рыболовов это называлось «показать акуле ее внутренности». Когда рыба видит свой вспоротый живот, она инстинктивно кидается пожирать вокруг себя все, что попадется. В том числе и соплеменниц.
Убийца знал, куда направляется его новый дружок. Дорога в Калифорнию пролегала в единственном направлении.
Холси катился навстречу своей судьбе, как бильярдный шар в лузу. Выследить, предугадать его дальнейшие шаги не составляло большого труда.
Смерть, хлопая крыльями, уже поднималась в свой полет над местностью.
На память убийце приходили главы из его неудавшегося романа.
«Третью неделю партия Джезетта пробивалась в Калифорнию, теряя мулов, бросая на пути ставшие бесполезными товары, но так и не могла приблизиться к сколь-нибудь похожему на обжитое селение месту.
Вечерами на привале был слышен глухой ропот его вчерашних соратников. Теперь уже не многие верили в благополучный исход экспедиции.
Днем раньше к ним присоединился какой-то полукровка. Он выплыл из сумерек на отличном скакуне и, представившись Черным Биллом, вызвался провести путников кратчайшим путем. Одет он был как типичный траппер, в деталях одежды проглядывали элементы индейской символики. Видимо поэтому другие индейцы, захваченные во время перехода как шерпы для переноски тяжестей, сразу прониклись к нему доверием.
Сейчас, пользуясь передышкой, индейцы сбились в кучу у костра и с интересом наблюдали, как Билл мастерил что-то из воловьих жил и дерева.
— Джезетт, — сказал один из путешественников, подойдя к фургону предводителя. — Нам не нравится этот новоиспеченный проводник. Тебе не кажется подозрительной его дружба с краснокожими?
— Что ты предлагаешь? — отозвался тот, не вылезая из фургона.
— Я предлагаю не спускать с него глаз, поменьше слушать его дурацкие советы и побольше доверять карте, которую тебе оставил Дункан.
— Если бы карта была такой же ясной, как и морщины на твоем чрезмерно умном лице, я бы доверился ей, как родной маме, — сказал Джезетт, наконец показавшись на свет. — А пока мне хватает слежки за нашими разбегающимися животными. Не теряй время, подойди к костру и спроси этого малого.