— Ах, да, — ухмыльнулась Врени. — И вот когда ты всё это скажешь и заверишь, что сможешь найти реликвию по приметам, ты сострой жалобную рожицу и добавь, мол, в миру у тебя осталась сестра. Вдова. С пятью детьми. И дом сгорел. И вот не можешь ты теперь спокойно жить, потому что всем им спать — ну, совсем негде! И потом на все вопросы отвечай только одно. Как ты за сестрицу тревожишься. А вот домик бы ей справить новый, да коровку прикупить… и тогда тебе больше ничего не надо.
— Но у меня нет никакой сестры!
— Да? Какая незадача? Тогда она на нас не обидится, если мы коровку ей не купим, а?
Брат Полди покачал головой.
— Ты погрязла в грехах и суетности.
— А ты погряз в глупости, — парировала Врени. — Это куда хуже. Сам же хотел спокойной жизни. На что ты её покупать собрался, такой честный?
— Я… Всё должно быть не так!
— Тогда валяй! — сделала широкий жест Врени. — Давай, иди, сделай как должно! Когда ты книжку свою крал, ты думал, дальше всё будет по-честному?
Брат Полди вздохнул.
— Почему ты мне помогаешь?
— Я уже говорила, — огрызнулась Врени. — Решай! Делаем по-моему или ты так и будешь топтаться?
Монах вздохнул ещё горше.
— Пусть будет по-твоему, — обречённо ответил он.
Врени хлопнула его по плечу и вытолкала из чулана. Когда они выходили из ночлежки, вслед им неслись такие откровенные предположения Иммы о том, чем они вдвоём занимались, что брат Полди предпочитал смотреть в землю и мечтал сквозь неё провалиться.
Глава шестая
Средство против вампиров
Они разделились у церкви. Врени осталась снаружи, а брат Полди зашёл внутрь — помолиться и выпросить, а если не выйдет, то купить (на деньги Врени) новый священный знак. Прислонившись плечом к стене, цирюльница лениво разглядывала улицу. Ей надо было подумать.
— Какой у тебя забавный монашек, — промурлыкал над её ухом Липп. — Что тебе от него надо?
— Денег хочу, как всегда, — лениво отозвалась Врени. Проклятый вампир не успокоился.
— Деньги всем нравятся, — подхватил Липп. — Поделишься со мной, а?
— Липп, отстань, — стараясь, чтобы голос не дрожал, ответила цирюльница. — Иначе тебе или придётся убить меня или я на следующей встрече расскажу кому надо о твоих домогательствах.
— А мне эта мысль нравится, — отозвался вампир и ледяные пальцы сомкнулись у женщины на горле. Шею обожгло ледяное дыхание. Мимо всё так же шли люди. Шумела улица. Светило солнце. Никто ничего не замечал, только облезлый подзаборный кот сердито шипел на пустое место.
Врени спас Полди. Выйдя из церкви, он увидел происходящее и, не раздумывая, издалека осенил цирюльницу священным знаком. За спиной Врени раздалось раздражённое шипение, а после женщина поняла, что снова может дышать. Колени подгибались, но Врени заставила себя идти ровно.
— Что ему было надо? — спросил монах, когда цирюльница подбежала к нему и крепко взяла за руку.
— Поразвлечься решил, — передёрнула плечами Врени. Голос противно дрожал. — Надо же, не думала, что на меня на старости лет хоть кто-то польстится.
— Ты не выглядишь старой, — удивился брат Полди. — Сколько тебе лет?
— Сколько есть, все мои, — грубо ответила Врени. Она просто не знала, как не знала она и дня, в который родилась. Одно только было ясно: это было зимой. В её деревне летние дети не выживали: у родителей не оставалось времени присматривать за младенцами. — Пойдём отсюда.
— Иди! — втолкнула Врени монаха в ворота университета. — И помни: когда реликвию свою распишешь, тверди о сестрице. Они про место спросят, а ты — о том, что о сестре жалеешь. Только на прямой вопрос отвечай, мол, знаешь, помнишь. А подробностей не говори. Про сестру говори. Всё понял?
— Я понял, — отозвался монах.
Он как-то подобрался, стал увереннее и твёрже.
— Именем Заступника, брат мой, — сказал он привратнику, — позволь мне войти.
— Нищим не подаём, — неприязненно отозвался привратник.
— Я пришёл не просить милостыню, а вершить дело, порученное мне моим Создателем, — с достоинством ответил монах.
Привратник с сомнением смерил его взглядом, но одухотворённое лицо брата Полди сделало своё дело и монах вошёл внутрь.
— А тебе чего надо? — перевёл взгляд на Врени привратник.
— Брось, Большой Горст, — засмеялась цирюльница. — Пусти добром, дай заработать бедной девушке. Давно зубы не болели?
— Тебя пусти, а с меня потом спросят, — заворчал привратник, но Врени пропустил.
Цирюльница расположилась прямо посреди двора, достала из-за пазухи бритву, отстегнула конец ремня и принялась бритву точить.
Пока Полди, робея, входил сбоку в здание, в котором, его заверили, сидит «большое начальство», ему вслед нёсся весёлый голос цирюльницы:
— Стрижка, бритьё, а вот кому кровь отворить? Эй, красавчик, поцелуй меня, зуб даром вырву! А ты что хромаешь? Мозоли не надо резать? Эй, борода, бриться не пора?
Врени продолжала балагурить, не умолкая ни на мгновение. С приговором она вскрывала нарывы, вырывала мозоли и брила прямо в университетском дворе. К ней три раза подбегали посланные преподавателями школяры, которые требовали немедленно прекратить шум, но она не унималась. Цирюльнице казалось, что, если она будет молчать, вампир убьёт её у всех на глазах, а никто даже не поймёт, почему она неподвижно сидит. Её бы выкинули за ворота, но посланные школяры немедленно заинтересовывались её услугами и мирно вставали в очередь. Когда Врени уже немного охрипла, показался Полди.
— О, монашек! — неподдельно образовалась она. — Иди к нам! Лысину подновить не надо ли?
Брат Полди без улыбки подошёл к ней и встал за спиной. Она тихонько выдохнула и слегка расслабилась. Проклятый монах! И проклятый вампир! Они сделали её вялой как студень!
Надо было вставать и уходить, но она не успела. Брат Полди близоруко огляделся.
— Почему среди вас нет женщин? — спросил он школяров.
Все расхохотались.
— А кто их сюда пустит? — ответил один из них.
— Но я слышал…
— Факультет для девочек? — ответил школяр, у которого Врени только что вскрыла нарыв.
— Свободные искусства, — пояснил кто-то. — Сюда их не пускают.
— Но я слышал… женщина… сюда должна приехать женщина… Доктор богословия… и права…
— А! — сплюнул кто-то.
— Эта.
— Её муж пристроил, шателен у барона цур Фирмина.
— Жуткая баба! — с чувством пробурчал школяр, которому Врени только что выдернула зуб.
— Как глянет… — простонал тот, кому срезали мозоли на ногах.
— Нам пора, — прервала их излияния Врени. — Идём, монах.
Бедному брату Полди пришлось выслушать новый залп шуточек на тему того, что его связывает с цирюльницей, но на сей раз он едва обратил на это внимание. Едва они миновали университетские ворота, Врени крепко взяла монаха за руку.
— Держись ко мне поближе, — не то приказала, не то попросила она. — И молись.
— О чём? — споткнулся монах.
— О душе, — процедила цирюльница. — Неважно, главное, молись, монах.
Полди послушно молился, искоса поглядывая на свою странную спутницу. Она цеплялась за его руку как ребёнок за юбку матери и поминутно оглядывалась по сторонам.
— Ты так его боишься? — спросил он, едва прозвучало заключающее молитву слово.
Врени споткнулась.
— Я его ненавижу, — прошипела она. — Вампиры… они могут позвать тебя туда, где им удобно тебя съесть! Могут учуять то, что ты скрываешь. Просто оказавшись рядом! Могут прочитать твои мысли, просто вывернуть тебя наизнанку, посмотрев в глаза! Думаешь, как он нашёл тебя и мальчишку? Уверена, от меня несло вами! Нашими разговорами, моими мыслями… он чуял это. Проклятье! Теперь он от меня не отвяжется. Я просто не хотела смотреть ему в глаза. Просто не хотела делиться! И теперь всё. Он подкрадётся к нам так, что мы даже не увидим! Не почувствуем, пока не будет слишком поздно! Молись, монах! Слышишь! Молись!