— Существует определённый порядок, — холодно сообщила Джина. — Я до сих пор являюсь студенткой и не могу получить полную лицензию раньше, чем получу диплом. И, поскольку на данный момент мои обязанности не выходят за пределы того, что позволено ограниченной лицензией, я не вижу большого смысла в досрочной сдаче экзаменов.
— Но вы ещё очень молоды, — не унимался отец. — С чем связано поручение именно вам таких важных исследований?
«Можно ли доверять клинике, в которой происходят такие спорные назначения?» — слышалось в вопросе, и, похоже, именно это по-настоящему задело врача.
Несколько секунд Джина просто сверлила отца пациентки взглядом, и Мэй казалось, что она видит, как сила яростно кружит за стенками хрупкого хрустального сосуда. Однако ответ прозвучал на удивление сдержанно:
— Возможно, с пятилетним опытом успешного дистанционного донорства. Или с тем, что моё поле позволяет осуществлять длительные энергозатратные манипуляции и не терять сознания от истощения. Впрочем, если это кажется вам недостаточным, вы можете поговорить с моим работодателем. Возможно, она посоветует другого врача. — Джина усмехнулась, подошла к двери и решительно распахнула её, ставя точку в разговоре. — До конца коридора и направо. Я присоединюсь к вам через пять минут.
Отец вышел первым, и его удаляющиеся шаги отразились от стен.
— Простите. — Мама прятала глаза и явно не могла найти слов, чтобы извиниться за прямоту бывшего мужа, которая выглядела неблагодарностью по отношению к спасительнице дочери — сколько бы этой спасительнице ни было лет и каким бы ни был её прежний медицинский опыт.
Джина ободряюще улыбнулась и качнула головой.
— Не он первый, не он последний. Не волнуйтесь. Элеонору таким не проймёшь. Лиза, тебе тоже сейчас лучше уйти.
Лизка пробурчала что-то недовольное, но под строгим материнским взглядом всё-таки отлепилась от сестры.
— Я к тебе потом зайду, ладно?
— Конечно. — Мэй улыбнулась. — Куда я теперь денусь?
Когда родные оказались в коридоре и Джина закрыла за ними дверь, улыбка сама собой начала гаснуть. То, что врач решила поговорить наедине, навевало тревожные предчувствия.
— Спасибо, — тихо сказала Мэй, потому что до сих пор так и не произнесла этого вслух. — Мне с вами очень повезло.
Врач медленно обвела взглядом палату, испытующе посмотрела на пациентку.
— Ну, допустим, повезло тебе не со мной, — заметила Джина и вдруг весело усмехнулась. — Крис, через полчаса жду тебя в лаборатории.
Мэй вздрогнула. Почувствовала, как щёки заливает горячая краска. Взгляд метнулся к балконной двери.
— Как скажете, доктор, — бодро донеслось из-под кровати.
Джина удовлетворённо кивнула, потом неожиданно подмигнула Мэй и вышла из палаты.
* * *
Разговор с семьёй сложной пациентки продлился недолго. Элеоноре не впервые приходилось сталкиваться с недоверчивым отношением к «слишком молодому врачу», так что подобные объяснения почти превратились в рутину. К тому же, опыт показывал, что уже после первых успехов от сомнений не останется и следа.
Распрощавшись с посетителями, Джин вернулась в лабораторию. Она почти закончила настраивать анализатор, когда за спиной распахнулась дверь, и уже через пару секунд колдунью обхватили за талию, закружили в воздухе, чмокнули в макушку и снова поставили на пол.
— О, служитель хаоса пожаловал! — фыркнула она, оборачиваясь. — Боги, за что мне это?
Крис уже успел вернуться к двери и казался слишком довольным, чтобы изображать смущение.
— За то, что ты офигенная, — сообщил он, сияя абсолютно шальной улыбкой и пьяно покачиваясь на нетвёрдых ногах.
Это выглядело бы забавным, если бы было очередной клоунадой.
— Опасно быть офигенной в наше нелёгкое время, — вздохнула Джин. — Сядь немедленно.
Крис сел. Немедленно. Прямо на пол. Посмотрел на врача невинным взглядом снизу вверх, но, очевидно уловив её недовольство, быстро поднялся, шагнул к анализатору и, потеряв равновесие, рухнул на стоящий рядом стул. Прикрыл глаза и спросил уже без преувеличенной весёлости:
— Серьёзно, Джин: что я могу для тебя сделать?
— Для начала — выздороветь, — предложила колдунья, вглядываясь в его поле. — А там посмотрим. Голова кружится?
— Немного. — От кивка он воздержался, но глаза всё-таки открыл и смотрел теперь вопросительно и чуть тревожно.
— А потому что ночью надо спать, а не по карнизам шастать, — наставительно отчеканила Джин.