Встав на ноги, он сосредоточился и со всей силы ударил ногой чуть выше замка. Сломать замок сразу было непросто, а вот разбить деревянный косяк, вполне реально. Дверь скрипнула, пошатнулась, и навалившись на неё плечом, Ганнибал ворвался в дом и быстро осмотрелся.
Уилл висел в самом углу, привязанный за запястья к потолку так высоко, что вынужден был стоять на цыпочках. Всё его лицо было разбито, из-под спутанных кудряшек текла кровь, оставляя красные полосы через лоб и щёки и капая прямо на пол. Посиневшие ладони уже опухли и не шевелились, рубашка разодрана, а на груди виднелись ножевые ранения и длинные царапины. В другом углу Лектер увидел Мэйсона, и на секунду даже растерялся, пожалев, что не взял с собой оружие. Альфа был реально здоровым, широкоплечим и высоким, намного больше Ганнибала, и на неожиданное вторжение отреагировал практически сразу. Лектер успел лишь захлопнуть за собой сломанную дверь, как они сцепились не на жизнь, а на смерть.
Мэйсон подлетел к Ганнибалу, хватая его за уши, и со всего размаху шибанул его лбом по лицу, наверное ломая нос и практически деморализуя от боли. Лектер отшатнулся, стараясь разобраться в своём противнике, но тут же получил удар ногой в солнечное сплетение, и нелепо взмахнув руками, он отлетел назад и упал на пол. Он застонал, скрючиваясь от боли, и бросил быстрый взгляд на Уилла. Омега смотрел на него с любовью, с какой-то нежностью и радостью, и Ганнибал послал ему успокаивающую улыбку. Он не был так повержен, каким себя показал, физическая боль не могла его остановить, или испугать, а вот счастье Уилла, засветившееся в его покрасневших глазах, было ему необходимо для собственного успокоения. Омега был избит, но не при смерти, и это убрало последние остатки тревоги из всё равно растерянного альфы.
Он застонал громче, закрывая руками разбитое лицо и жалко пополз по полу в сторону двери. С дикой улыбкой Мэйсон наблюдал за его унынием и страхом, и неторопливо подойдя к Лектеру, он наклонился и схватил его за волосы. Ганнибал испуганно прижал ноги к груди, сворачиваясь в комочек и продолжая размазывать кровь по разбитому носу, и встретился взглядом с маньяком, который ещё не знал, кто к нему пришёл. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и Чесапикский потрошитель решил, что с него достаточно.
Резко разогнув ноги, он со всей дури ударил Мэйсона по лодыжкам, из-за чего тот пошатнулся и отпустил чужие волосы, и схватив его за руку, Ганнибал вцепился в неё зубами и просто вырвал кусок мяса, отворачиваясь и выплёвывая его на пол. Вёржер заорал, хватаясь за изувеченную ладонь и делая шаг назад, и Лектер быстро поднялся на ноги. Он схватил его за воротник, наклоняя к себе и нанёс безжалостный удар в живот коленом, заставляя альфу согнуться от боли и неожиданности. Так и не отпуская противника, тем же коленом, Лектер вломил ему прямо по лицу, чем смог уронить его на колени. Оббежав альфу со спины, Ганнибал обхватил его шею правой рукой, начиная душить, и даже усилил захват, левой — беря себя за запястье и делая настоящую удавку. Мэйсон захрипел, начиная дёргаться, царапаться и пытаясь вырваться, но Лектера эти телодвижения не волновали, ведь он уже знал, что победил. Сквозь хрипы и шелест умирающего альфы, до него донёсся тихий голос омеги и Ганнибал повернул к нему голову.
— Не убивай, — прохрипел Уилл, злобно дёргая губами. — Дай мне, я сам хочу это сделать.
Лектер удивлённо осмотрел домик, прикидывая, как потом представить произошедшее полиции, но омега бросил просительный взгляд, и он решил ему подчиниться. Убрав левую руку с запястья правой, Ганнибал нащупал сонную артерию Мэйсона, и пережав её на несколько секунд, отправил его в обморок. Бросив бесчувственное тело на пол, Лектер схватил со стола нож и бросился к Уиллу. Перерезав верёвку, он подхватил омегу, прижимая его к груди и упал на колени, начиная освобождать посиневшие ладони. Уилл уткнулся носом ему в плечо и тихо застонал.
— Вот непослушный мальчишка, — сокрушался альфа, устраивая любимого поудобнее и начиная неторопливо растирать опухшие руки. — Я что тебе сказал делать? Почему ты меня не послушал?
— Прости, — шепнул омега, поднимая голову и смотря ему прямо в глаза. — Я не ожидал нападения, он был первым с кем я здесь столкнулся, и он набросился быстрее, чем я смог отреагировать.
Ганнибал наклонился к нему, разглядывая лицо и убирая спутанные волосы со лба, и понял, что на самом деле повреждения не такие уж сильные. Разбита голова где-то под волосами, несколько неглубоких царапин на груди, но кровь продолжала идти и рану на лбу требовалось срочно зашивать. Лектер снова заглянул в его глаза, и практически упав на своего омегу, он начал целовать его лицо, просто не зная, как выразить то, что он пережил.
— Уилл, ты так меня перепугал, — нашёптывал Ганнибал, слизывая кровь с его щёк и продолжая целовать. — Я знал, что смогу тебя найти, но боялся не успеть, и не мог представить, что я тогда сделаю и как я буду без тебя.
— Я жив, спасибо тебе, — отвечал ему омега, улыбаясь и стараясь обнять за шею. — Я верил, что ты придёшь, верил, ведь ты мой альфа, и значит ты всегда будешь рядом.
— Негодник, — обречённо ответил Лектер, помогая ему сесть и снова принимаясь за его руки. — Вот поправишься, я тебя в угол поставлю.
Уилл кое-как пошевелил пальцами, разгоняя по ним кровь, взял с пола нож и с помощью любимого поднялся на ноги. Он подошёл к Мэйсону, пнув его ногой и переворачивая на спину и сжал нож сильнее.
— Хочешь убить его сам? — спросил альфа, подходя и становясь рядом. — Как ты всё это представишь Джеку?
— Я должен его убить, ведь я твой омега, а он прикоснулся к тому, что принадлежит тебе, и он обязан за это ответить.
Ганнибал немного нахмурился, пытаясь понять смысл сказанного и вопросительно посмотрел на Уилла.
— Ты убьёшь его не потому что он на тебя напал, а за то, что он что-то похитил у меня? — тихо спросил Лектер, ещё не понимая, что это значит. — Только из-за этого?
— Я не убийца, — веско сказал омега, опускаясь на колени и трогая лицо Мэйсона. — Ничего не поделаешь, Ганнибал, мы с тобой пара, так уж сложилась судьба, и раз ты готов идти на уступки, я тоже на них пойду. Есть что-то сильнее меня, например желание быть с тобой и доверить тебе свою жизнь, и я ведь тоже переродился в тот момент, когда позволил тебе уйти из собственного дома. Мне жалко его, ведь Мэйсон Верджер жертва несправедливости и болезни, и обстоятельства сложились так, что общество само породило этот ужас, но никто не смеет трогать то, что принадлежит тебе.
— Уилл, — быстро заговорил альфа, опускаясь рядом с ним и беря за руку, в которой был зажат нож. — Не надо, дорогой, придётся это всё объяснять…
— Тихо, — шепнул профайлер, прислоняя палец к губам Ганнибала и заставляя его замолчать. — Не мешай мне принимать то, что я теперь омега Чесапикского потрошителя, и я должен быть тебя достоин.
— Нет, это я должен быть тебя достоин, — поражённо зашептал альфа, обхватывая его лицо и снова начинать целовать везде, куда мог дотянуться. — Я изменюсь ради тебя, не надо рисковать свободой, я этого не хочу.
— И я изменюсь ради тебя, Ганнибал, — кивнул Уилл, отстраняя его от себя поднося нож к горлу Мэйсона. — Что-то можно простить, а что-то нет. Покойся с миром, вонючий ублюдок, я не буду танцевать на твоих костях, но тебе давно не место на этом свете.
С этими словами омега медленно воткнул лезвие ножа Вёржеру куда-то под подбородок, и повёл его в сторону, оставляя за собой тонкий разрез. Кровь не хлынула ручьём, не начала бить фонтаном, а просто потекла на пол, увеличиваясь в размерах. Альфа даже не дёрнулся, а умер, так и не приходя в сознание. Ганнибал не отрывая глаз смотрел на любимого, и почувствовал, как у него закружилась голова. Он ничего не понимал, просто ослеплённый этим зрелищем и какими-то новыми ощущениями, разрывающими его сознание. Как будто он был слеп, глух и полжизни провёл в подвале, но неожиданно увидел мир таким, каким он был на самом деле. Яркий, цветущий, наполненный звуками и ароматами, живой и потрясающий. Уилл запустил его сердце, он был тем, кем и должен быть его омега, и альфа придвинулся к нему и вжался носом ему в шею.