День шел за днем, урок за уроком. Учиться мне нравилось. Артефакторика, пусть даже боевая, оказалась неожиданно интересной наукой. Хотя моя любовь к конструированию никуда не делась, и я прыгала от счастья, когда Гвен прислала мне почтой новый выпуск любимого моего журнала с чертежами «Попутный ветер».
И только два отягчающих обстоятельства не давали мне жить спокойно.
Первое – это подначки и придирки со стороны старших курсов боевиков. Особенно старался тот самый воздушник, подставивший Берни подножку. Звали его, как оказалось, Нил дель Крас, и был он на деле весьма неприятным самовлюбленным типом. Того отпора, который мы ему дали, он нам так и не простил. Но теперь уже предпочитал делать пакости на расстоянии. То обзовется, то подговорит дружков опрокинуть поднос с нашим обедом в столовой. И, вроде бы, ничего смертельного, но жизнь без этих подлянок, определенно, стала бы приятней. Как его проучить, мы с друзьями пока не придумали. Вступать в открытый конфликт с боевиком седьмого уровня было бы глупо, а по хорошему он не понимал.
Второй проблемой оставался, понятное дело, Гилард Ливейский. Несколько дней я его вообще не видела, что меня совершенно устраивало. И я успокоилась немного, расслабилась и решила, что так оно и будет продолжаться. А потом свалилась ему на голову. В самом что ни на есть буквальном смысле.
Началось все с планера. Я собрала его по чертежам из тонких дочещек и плотной, магически укрепленной, бумаги. И планер вышел – просто загляденье! Расчувствовавшись, я назвала его «Мечта» и поняла, что просто обязана – вот прямо сейчас же – попробовать его в деле. Сказано – сделано. Я вышла на улицу, облюбовала самый дальний угол нашего сквера, где сейчас не было ни души, и с наслаждением запустила «Мечту» вверх, к самому небу. Я направляла свою игрушку, крутила в воздухе, заставляя описывать различные фигуры и лавировать между деревьями. А потом увлеклась, неверно рассчитала угол наклона, и мой планер воткнулся в крону раскидистого вяза, застряв там намертво.
– Вот же хрущ драконий! – выругалась я и – делать нечего – полезла на дерево. Оставить «Мечту» куковать в зарослях я не могла, а сбить камнем побоялась: испорчу еще.
Лазанье по деревьям с непривычки оказалось делом нелегким. Только я оседлала нужную ветку, ползком, дюйм за дюймом, подобралась к планеру и протянула было к нему руку, как подо мной раздалось мелодичное:
– Гилард, умоляю, дай мне еще один шанс.
Внизу мелькнули, рассыпаясь водопадом, светлые женские локоны. Я напряглась, а заслышав второй, рокочуще-низкий, голос, вообще чуть сразу с ветки не рухнула.
– Нет, Сильви, ты напрасно теряешь время.
Просто превосходно. Другого места они выбрать не могли, чтобы обсудить свои дела? Угукнуть, что ли, пока не поздно?
– Но в прошлый раз ты позволил мне остаться!
Поздно... Неловко как-то в такой драматический момент угукать. Все, что нам с «Мечтой» оставалось – это так и висеть, боясь не то, что чихнуть – даже вздохнуть глубже положенного – и слушать совершенно мне ненужные подробности о личной жизни дагона ректора и деканши воздушников.
– И уже не раз пожалел об этом. Я был не в себе, ты же знаешь, ты просто застала меня врасплох...
Хм.. А это реально – застать врасплох дракона? Воображение сразу принялось подкидывать мне картинки ящеров, застуканных ночью на кухне с куском торта в зубах или танцующих голышом в гостиной, когда туда неожиданно вваливаются гости.
– Гил, я не потребую от тебя ничего взамен, – Сильвария попыталась прильнуть к груди Гиларда, но тот мягко, но непреклонно отстранился.
– Сильви, – отрешенно произнес дагон, – ты не понимаешь, о чем просишь. Я не собираюсь осложнять наши и без того непростые отношения с Эдвардом еще больше.
Тем временем у меня назрела существенная проблема: я почувствовала, как медленно, но непреклонно сползаю по ветке вниз, прокручиваюсь на ней, как кабанчик на вертеле, и вот-вот повисну вверх копытцами.
– Пожалуйста, – в голосе воздушницы слышалось отчаяние.
«Да, пожалуйста» – вторила я ей мысленно, – «сгиньте оба уже».
– Иди домой, Сильви, – так холодно произнес ректор, что меня на месте этой дамы, как ветром бы сдуло.