В саду, не доходя до беседки, они чуть не наткнулись на троих. Павел рефлекторно подался назад, увлекая за собой Кэти, и они невольно оказались свидетелями короткого, но информативного разговора.
— Ну-ка, делитесь, — требовательно спрашивала Лиэлл. — Я же чувствую, вам есть что сказать. Поверьте, самое время.
Джулия смущенно молчала, Тео выдал серию непереводимых междометий, а Лиэлл настаивала:
— Я чувствую, что вы хотите уйти от меня. Почему?
Павел изумился. Ничего себе. Куда это Тео собрался? Он ничего не говорил о таких своих планах.
Поскольку отвечать ей явно никто не собирался, Лиэлл укоризненно вздохнула.
— Молчание ваше красноречивее того бормотания, которым Тео только что пытался меня впечатлить. Но я вам скажу сразу — все это глупости. Никуда вы от меня не денетесь. И ваши предположения о том, как сильно мне будет мешать еще один человек в доме, для меня просто даже где-то обидны.
— Откуда вы знаете? — от изумления Джулия даже забыла о том, что она смущается.
Лиэлл тихо засмеялась.
— Солнышко, я такие перемены в женщине чувствую в первую же неделю. Это трудно объяснить.
Лиэлл замолчала, словно собираясь с мыслями, а Павел вспомнил. То же самое она говорила в свое время Варваре, еще в первые дни их знакомства. Варя тогда еще не знала, что носит Сережу. Вот это да. А жизнь-то продолжается! Он почувствовал, как стремительно повышается настроение. Ни секунды не сомневаясь в исходе беседы Ли с ребятами, потянул Кэти в обход. Отойдя на некоторое расстояние, он пояснил:
— Пусть уж договорят спокойно. Только учти — мы ничего не слышали.
— Не слышали, — кивнула Кэти и лукаво улыбнулась. — Только я давно знаю.
Павел только покачал головой, он сегодня уже решил ничему не удивляться. Конечно, знает. И Варя тоже, наверняка.
На следующий день ночное гуляние дало о себе знать, и первые пташки в лице Михаила и Сергея начали выползать из своих комнат только после полудня. Остальные появились еще позже. Потихоньку все собирались в холле, как будто вчера вечером и не уходили.
— Никто не видел хозяев? — первым задал вопрос Михаил, когда в начале третьего вниз так и не спустился никто из троих соэллиан.
— Мы их утомили, и они сбежали, — серьезно предположил Тео.
— Гео и Мэллар улетели еще ночью, — сказал Сергей. — У них были какие-то срочные дела с утра в посольстве, они сказал, что нет смысла ложиться на пару часов.
Спустя полчаса и две попытки достучаться до Лиэлл посредством местной связи стало ясно, что кому-то надо было идти наверх и попытаться выяснить — все ли в порядке. Для соэллианки странным был такой длительный сон, даже после ночных бдений. После пятиминутных переглядок и вздохов Фрэнк решительно поднялся. Кто-то был должен.
На втором этаже он обнаружил, что в спальне Лиэлл пусто. Несложные вычисления привели его к дверям кабинета, которые при его приближении гостеприимно распахнулись. Она сидела за своим столом, перед раскрытой на голографоне схемой. Когда двери за спиной Ардорини закрылись, Лиэлл подняла голову, улыбнулась, движением руки выключив схему.
— Доброе утро, — весело сказала она. — А я все жду, когда вы проснетесь.
— Привет, — настороженно ответил Фрэнк. — Честно говоря, я думал, это мы ждем, когда ты проснешься.
— Да мы с ребятами и не ложились, — качнула она головой. — У нас было столько дел. Но сейчас я уже все закончила. Что у тебя с лицом, там внизу все в порядке?
Он успокаивающе поднял обе руки.
— Что с нами будет? Конечно, все. Вот, немного волновались, почему вас нет. Что за дела, если не секрет?
Лиэлл встала из-за стола, подошла ближе. Лицо ее посерьезнело, хотя глаза остались веселыми.
— Я сейчас улетаю, Фрэнк, — просто сказала она. — Надо было все подготовить к окончательной передаче.
Он понял, хотя она могла иметь в виду, например, срочный вызов в Калькутту.
— Неужели это никак нельзя отложить? — спросил он с неожиданной для самого себя тоской.
— Нет, — тихо ответила она. — Я и так слишком долго тянула. Нельзя откладывать вечно.
Фрэнк отвернулся, посмотрел в окно, на зеленые верхушки деревьев.
— Ты ведь не прощалась с ними? — глухо спросил он.
— Нет еще. Успеется. Вообще-то, Гео связался со мной еще полчаса назад. Они готовы, корабль ждет только меня. Я отсюда сразу в Космопорт, и все.
— Я так надеялся, что ты не сделаешь этого, — Ардорини чувствовал, что все бесполезно, все уже оборвалось и сердцем она уже не здесь.
— Нет, не могу я тут больше… да ладно, все равно все уже решено. Фрэнк, — Лиэлл осторожно вложила свою ладонь в его. — Я хотела сказать, что все понимаю. И хочу попросить у тебя прощения. Все могло бы быть иначе, но я слишком долго ждала. Во мне все выгорело.