Философия её стихов ненавязчива, не прямого высказывания и требует порой размышления. Стихи психологичны, отражают многие сферы жизни. Иногда поэтесса прибегает к своеобразному символизму.
Стихотворение «Пельмени» – развёрнутый символ крепкой, большой дружной семьи.
Романтическая сущность Татьяны каждый раз проявляется своеобразно. В стихах личного характера остаётся недосказанность, некая недоступная для читателей тайна.
Несчастная любовь – всегда засада. Нас держит в заколдованном кругу.
«Заколдованный круг»
Или:
И как же мне быть недовольной судьбою, Жалеть о погасшем огне, Когда я живу не с тобой, а тобою И всем, что хранится во мне?!
Размышляя о поэзии Татьяны, вспоминаешь, что сказал великий Гоголь в своей статье под названием: «В чём же наконец существо русской поэзии и в чём её особенность»: «Даже в ту пору, когда метался творец в чаду страстей, поэзия была для него святыня, точно какой-то храм. Не входил он туда неопрятный и неприбранный; ничего не вносил он туда необдуманного, опрометчивого из собственной жизни своей; не вошла туда нагишом растрёпанная действительность. А между тем всё там до единого есть история его самого».
Завершая отзыв о поэзии Татьяны Наджаровой, уверена, что у неё ещё много будет интересных стихов, рождённых её романтической душой, склонной к философскому раздумью.
Белый снег идёт без шума, Незатейливый такой, Чтоб никто не мог подумать: Ишь, гордится чистотой. Вся природа в белом платье – Наградил так щедро снег. А не хочет ли сказать нам: Будь таким же, человек!
«Белый снег»
Нина ДУБОВИЦКАЯ, поэт, член Союза писателей России
В нашем жизненном спектакле
Видно, повелось из века в век –Ради жизни, а не для утехиУбивает зверя человекИз-за нужд насущных: мяса, меха…
Вот пушистый прыгает зверёк.Белый мех на солнышке искрится!Знать бы мог, когда наступит срокЗа красу такую расплатиться?!
Женщину убили где-то вдругСреди бела дня, коварно, грубо.Просто так, из-за песцовой шубы…И замкнулся тут кровавый круг.
Человеку свойственно игратьсяС юных лет и до заката дней.Человеку свойственно смеятьсяДаже над природою своей.
Сам себе выдумывает игры,Создавая свой особый мир:В нём кроты и зайцы, львы и тигры,И во рту ворона держит сыр.
Пробежит ли хитрая лисица,Чтобы нас так лихо провести,Или, может, прилетит жар-птица,Чтоб на крыльях в небо вознести?!
Cуществуем, как в театре кукол:Дёргают назад нас и вперёд,А порою загоняют в угол…Где же скрыт незримый кукловод?!
«Как тягостно второго января…»
***
Как тягостно второго январяИдти вдоль прежних ёлочных базаров,Где деревца, обрубленные зря,Валяются, не ставшие товаром.
К ним люди потеряли интерес.Они уже за жизненной чертою.По ёлкам этим лишь тоскует лес,Манящий первозданной красотою,
Где те деревья были всем роднейБез праздничных шаров и серпантина,Людей пленяя зеленью ветвей,Чужда была им броская витрина.
Не так ли очень часто сгоряча,Не видя в том ни красоты, ни толку,Мы, не подумав, рубим всё сплеча,Как эти нераспроданные ёлки?!
Как ловко прячутся причиныЖитейских драм!Со всех сторон кричат мужчины:Cherchez la femme!
Ищите женщину! И ищутПо всей земле,Как бывший кров на пепелище,Дрова в золе.
Когда б не только по-французскиТвердить смогли,А неожиданно по-русскиМы б, женщины, произнесли:
– А кто все затевает войны?Мы или вы?Мы участи иной достойны!Что не правы?
О, как бы был неподражаемТакой ответ:Мы вас на белый свет рожаем –Вы на какой стремитесь свет?!
Мы часто любим плакаться в жилеткуИ помогать тем, кто попал в беду:Приятелю, коллеге ли, соседке,Советом проявляя доброту.
Да, общие потери нас сближают.И не уйти от этого никак,Ведь равенство несчастье порождает,Как некогда сказал ещё Бальзак.