Шикарная магическая одёжка оказалась заляпана жирным и мокрым. А до кучи — ещё и увешана милыми фестончиками из разваренных овощей и волокон мяса. Правда, таковой она пребывала не дольше секунды. Мысленный приказ хозяина заставил умный наряд избавиться от лишнего мусора. Но дело было сделано: заказчик соизволил-таки обратить на меня своё драгоценное внимание, оставив Ладу в покое.
— Ты, (уничижительный термин)! — и уже на довольно чистом человеческом койне:
— Зачем ты вмешиваешься в то, чего не понимаешь, смертный?
Терпеть не могу обращение "смертный". По личным причинам. Даже если оно используется по отношению к третьим лицам. А уж применительно ко мне…
— Просто сомневаюсь я в глубине твоего понимания ситуации… — и, старательно копируя даже интонацию, я присовокупил к фразе на койне (уничижительный термин).
Эффект превзошёл самые нескромные ожидания. Оба хилла посмотрели на меня так, словно у меня выросла вторая голова, немедленно начавшая пророчествовать.
— Кто ты?
— В Пестроте я известен как Рин Бродяга. Обращаясь ко мне, Владислава иногда называет меня ваишет… а я не возражаю. Мне по-прежнему называть тебя (уничижительный термин), или ты всё-таки соизволишь представиться?
По недомыслию я наверняка нарушил не одно и не два правила этикета хилла. По меркам людей я уж точно вёл себя по-хамски и не собирался этого скрывать.
"Ну и что? Он первый начал!"
Как вздохнула бы моя матушка, детство в жопе заиграло.
— Это… — хилла пронзил Ладу взглядом, — Он не солгал?
— Нет.
Вот так-то. Стоило разбить всего-то пару сервизов, как хилла — оба — начали изъясняться на своём родном языке просто и вполне понятно.
— Я… требую… отказа от… такого ваилор!
— Нет.
— Ты слышишь меня. Я требую!
Хилла гордо выпрямился, узоры на его одеянии застыли в одном положении, наверняка полном смыслов, надёжно скрытых от непосвящённых.
Чак!
Воздух между двумя хилла вспорола громадная искра, которую вполне можно было назвать маленькой молнией. Почти боевое заклятье — но всё же не боевое, скорее, демонстрационное. Как взмах клинка, разрубающий воздух меж двух спорщиков. Грозное предостережение.
"Да, на этот раз искра-молния никого не задела. Но в следующий раз…"
И хилла, и я поневоле повернулись к тому, кто сотворил заклятье. К выделившемуся из фона, ставшему из статиста — фигурой. Не знаю, что увидели хилла, а вот передо мной предстал высокий и крепкий (ощутимо повыше и покрепче меня) голубоглазый маг. Глаза далеко не всегда становятся главным во внешности незнакомца при первой встрече, не всегда притягивают ищущее зацепок внимание — но этот, повелевающий молниями, не прятал взгляда. Зрачки его в полутьме зала были почему-то сужены, и радужки, в которых тонули их чёрные точки, почти светились.
В Силе незнакомец мне слегка уступал, но драться с ним я бы не стал ни под каким видом. Ибо, с привычной небрежностью закинутый голубоглазым на левое плечо, в его руке покорно лежал примечательный артефакт, имеющий форму двуручного меча. А в том мече-накопителе содержался запас свёрнутой Силы, превосходящей мою собственную раз этак… ну, во много раз. Опять-таки трудно сказать точно при беглой оценке: я всё же не специалист-артефактор.
Короче, перед нами стоял боевой маг, нимало не скрывающий, что он — именно боевой маг.
— Если я правильно понимаю суть спора, — обратился ко мне голубоглазый, убедившись, что его очень внимательно слушают, — эта девушка является вашей спутницей?
— Верно, — отвечаю.
— Вы ни к чему её не принуждали, это был её собственный выбор?
— И это верно.
— А вот этот почтенный представитель своего вида, — кивок в сторону заказчика, — является родственником девушки? И не хочет, чтобы она находилась рядом с вами?
— Да. Не хочет. Причём довольно активно, как вы сами видели.
— Ну, раз так, пусть уматывает отсюда. Да побыстрее. Потому что я довольно активно не люблю таких, которые плюют на чужой выбор. Слышал, родственник? Мотай! Живо!
На кончике указательного пальца голубоглазого, вытянутого в сторону Гонца, заплясала стремительно удлиняющаяся искра.
— Объединённые (непонятный термин, касающийся права рекомендовать и решать) будут разочарованы. — Сказал, развернувшись к Ладе, Гонец, — Очень сильно.
— Меня, — парировала она, — это интересует очень слабо.
Заказчик развернулся и удалился, успешно делая вид, что не замечает ни голубоглазого, ни меня. Узоры его одеяния корчились, складываясь в фигуры, не имеющие для меня смысла.