И дама с неженской ловкостью спустилась вниз, за ней последовал телохранитель, а там и гости. Последним спустился хорунжий, причем отметил, что лесенку заметить снаружи очень трудно, и если их будут искать, то этот процесс затянется.
А дальше начались сюрпризы.
Первым из них был не очень-то заметный вход в обширную пещеру с удивительно гладкими стенками. И пещера была вполне неплохо приспособлена для житья. Просто удивительно, что никто из местных не знал о ее существовании. А откуда пришельцам о ней стало известно?
Второй сюрприз, собственно, таковым почти не являлся: позавчера их предупредили, что один из группы – моряк. По виду германец, имя тоже германское: Риммер. И все же элемент сюрприза существовал: такой же пистолет на боку.
Третьим элементом внезапности был рыжий лохматый молодец с открытой улыбкой – и тоже с пистолетом. Внешность молодого человека была вполне себе русской, а вот имя Тифор вообще не наводило на мысль о какой-либо национальной принадлежности.
Четвертой неожиданностью был отчетливый и весьма неприятный запах. Козла они с собой захватили, что ли?
И тут неожиданно вопрос в тему задал хорунжий:
– Госпожа Мариэла, а можно узнать, как вас величать по отчеству?
Увидев, что собеседница явно не понимает, о чем вопрос, казак уточнил:
– Как звали вашего отца?
– Заххар.
– Выходит, Мариэла Захаровна. Понятно. А как звали вашего отца, господин капитан?
Риммер улыбнулся. Гостям показалось, что ситуация его забавляет.
– Карол.
– Тогда Риммер Карлович. А у вас, господин Тифор?
Рыжий почему-то стал серьезен.
– Аххмед. Мой отец был наполовину южанин.
Казак не понял, причем тут юг, но кивнул.
– А у вас, сударь?
– Отца звали Надир.
– Ясно: Малах Надирович. А меня Тихон Андропович.
Маг жизни перевела взгляд на Мешкова.
– А, поняла. Выходит, имя вашего отца… э-э-э… Григорий. Так?
Князь утвердительно кивнул, а Семаков про себя отметил нетривиальный ход со стороны хитрого хорунжего, направленный на уточнение происхождения собеседников, и поспешил добавить:
– У нас принято в знак уважения звать человека по имени-отчеству. Так что не удивляйтесь.
Но удивляться пришлось для начала ему самому, а также его спутникам. Из-за перегородки в пещере появился пятый член экспедиции. Умная Мариэла тут же взяла инициативу в свои цепкие пальчики.
– Познакомьтесь, это наш пятый товарищ, он дракон, и зовут его Таррот.
– К вашим услугам, господа, – наклонил голову, несомненно, самый опасный из обитателей пещеры.
При свете двух магических светильников зверь навевал ассоциации с нечистой силой. Сложенные крылья. Зубчатый гребень на спине. Четыре лапы с длинными когтями – на вид не очень острыми, но внушающими уважение. Клыки в пасти, внушающие еще большее уважение. Чешуйчатая броня красного цвета.
Реакция гостей была кардинально различной.
Хорунжий бросил правую руку к рукояти своего меча, но тут же убрал ее. Однако было заметно, что если дело дойдет до драки, то свою жизнь он продаст не задешево.
– Змей Горыныч, – пробормотал он, глядя во все глаза.
– Я не змей, – последовал исполненный достоинства ответ, – я дракон.
Казак, явно следуя наитию, спросил:
– А как звали вашего отца, уважаемый… дракон?
– Гаррин.
– Ну, я ж говорил: Горыныч.
Князь даже не попытался достать оружие (его, похоже, и не было), а вместо этого всматривался. Со стороны могло показаться, что он изучает собеседника взглядом.
Дракон вежливо осведомился:
– Михаил Григорьевич, вам мой вид показался знакомым?
– В некотором роде, – отвечал Мешков почти спокойным голосом, – я сравнивал вас с известными изображениями драконов.
При этих словах дама обменялась с рыжим молодым человеком многозначительными взглядами, но в разговор они не вмешались.
– Где же вы нашли изображения?
– Мой отец купил китайскую ширму с изображением красного дракона.
Сколько-то времени ушло на перевод непонятного словосочетания «китайская ширма». Потом Мешкову пришлось объяснять, почему он полагал драконов выдумками.
Когда этот вопрос был решен, в беседу вступил Семаков с совершенно неожиданными словами:
– Таррот Гарринович, вы не будете против, если я побрызгаю на вас водой? – и с этими словами достал бутылочку темного стекла.
Люди иного мира остолбенели. Крылатый же проявил светскую учтивость:
– Драконы очень любят плавать, господа. Так что я совершенно не против воды. Но потом, сделайте милость, успокойте мое любопытство и объясните, зачем вам это понадобилось.