– Довольно уже! – громовым голосом проревел Натаныч. – Если мы будем постоянно отношения выяснять, как бабы базарные, то вообще никакого результата не добьемся! Села? Вот и сиди, жди, пока я додумаюсь, когда тебя обратно забирать!
Он погрузился в себя и, как загипнотизированный, уставился в одну точку. Минут через пять он снова начал громко меня костерить:
– Из тебя политик – как из меня таки оперная дива! Скажи, ты чем весь день занималась? Кудри свои черные крутила? А книжку какую-нибудь умную почитать ты не додумалась? Фазиля Искандера, например, чтоб хоть как-то представлять, что тебя ждет! Или фильм документальный прокрутила бы, в котором разные знаменитые старушки балерины рассказывают, что на этих приемах делалось!
– А может, это все сплошное вранье! – возмутилась я, подав голос со своего ковра. – Если верить всему, что тут у нас пишут и показывают, так туда и вовсе лететь нельзя.
– Да?! Да?! – Он отставил стул в сторону и пересел к компьютеру. – Бери штекеры! Сейчас я тебя за плохое поведение запихну туда часов на восемь!
Сжав электроды, я начала шумную акцию протеста:
– Натаныч, не смей! Опомнись! Что я буду делать там глубокой ночью, когда банкет закончится?!
– На лавочке посидишь во дворе. Кукушек послушаешь! Тебе полезно проветриться, чтобы думалось лучше!
– А если меня в ЧК отправят? Да после восьми часов допроса меня уже никакой Склифосовский не откачает!
– Зато впредь тебе наука будет, что к операции тщательно готовиться надо! – Он зло фыркнул и ткнул в кнопку.
* * *– Здравствуйте, Иосиф Виссарионович!
– Мы здоровались с вами четыре часа назад, – сказал Сталин и встал из-за стола.
– Ой, да… Действительно… Просто у меня там больше суток прошло… И поэтому… – испугавшись такого холодного приема, залепетала я, поднимаясь с пола.
– Документы принесли? – Он подошел и стал критически меня разглядывать.
Я поспешно вытащила паспорт и протянула ему:
– Вот, как вы сказали.
Тщательно изучив все страницы, он вернул мне его со словами:
– Ну, это хоть что-то. Молодец, Елена Григорьевна. Выполняете все мои распоряжения. – Он снова осмотрел меня с головы до ног и усмехнулся: – Хорошее платье. Только боюсь, что, глядя на вас, мои гости про жен своих могут позабыть. Пойдемте, я провожу вас до автомобиля.
Я встала как вкопанная и замахала руками:
– Нет! Нет! Нет! Вы меня не оставляйте. Одна я не поеду!
– Поедете. Еще как поедете! – Сталин открыл дверь, пропустил меня вперед и отконвоировал до черной машины.
Упав на заднее сиденье, я в отчаянии зажмурила глаза. Все. Это все! Если бы мы правда ехали на ужин, то он бы взял меня с собой. А это подстава! Подстава! Да еще этот Натаныч! Из-за его гнусного характера впереди меня ждет восьмичасовой допрос. А может быть, даже расстрел. И почему я такая несчастная?.. По какой такой причине ничего у меня в жизни не складывается?..
Так, безмолвно причитая и мысленно проливая реки слез, я ехала неизвестно куда и боялась даже взглянуть за окно. А напрасно. Потому что когда меня наконец-то привезли, получилось, что я вообще не знала, где нахожусь.
Шофер выскочил, быстро обежал вокруг машины и, распахнув дверку, помог мне выйти.
– Ну что? Добрались наконец? – услышала я за спиной голос Отца народов.
На нервной почве я, как обычно, стала много говорить:
– Ой, спасибо вам большое, Иосиф Виссарионович!
– За что? – удивился он.
– Что на Лубянку не отправили. А то я так боялась, так боялась, что даже не поняла, куда мы приехали.
– Ну, не поняли – и не надо. А Лубянка никуда не денется. Пойдемте, все уже собрались.
Да. Утешать он умел мастерски. Через пару минут мы вошли в большой ярко освещенный зал, где за столами, покрытыми белыми накрахмаленными скатертями, сидело довольно много народу. Некоторые персонажи мне были совершенно незнакомы, а нескольких я узнала сразу, особенно Клима Ворошилова, который стал искоса на меня смотреть. Наверное, кто-то успел ему настучать, что я прошла в Кремль по его удостоверению.
Надеясь, что мне удастся притулиться где-нибудь в укромном уголочке, я было рванулась к дальнему краю стола. Однако Сталин остановил меня и указал на место рядом с его стулом. Таким образом я оказалась во главе праздника жизни.
Оркестр играл ненавязчивую музыку. Мне было не по себе от пристальных взглядов мужчин, которые беспрестанно пялились в мою сторону. То ли их шокировало, что хозяин посадил меня рядом с собой. То ли он оказался прав, и я действительно сильно выделялась на фоне их достаточно тусклых и невзрачных жен. Это оставалось загадкой.
Пытаясь успокоиться, я начала разглядывать стол. И это в литературе называли пирами Валтасара?! В сравнении с теми гала-ужинами и банкетами, на которые периодически заставляли меня ходить мои временные работодатели, это был обычный совок. Ни в блюдах, ни в сервировке ничего шикарного и умопомрачительного я не заметила. А потому, почувствовав себя свободно и не обращая внимания на гудящие вокруг разговоры, я решила спокойненько подкрепиться и выпить немного вина.