- Це брат покойного. Зовсим ни в себе. Последню волю умершого изповнял.
И сокрушенно поцокал языком. Возница равнодушно кивнул и только спросил:
- Кудой дале ихать?
- Та це близенько! Вин за той хатой, з червоней черепицей.
Мужик, чмокнув губами, дернул вожжи. Странного окраса лошадка, не поднимая головы, побрела дальше по улице. По тихой, пустынной еще улице. С одной стороны был обрывистый берег реки, с другой двухэтажные и одноэтажные домики, густо закрытые деревьями. Блин, чего же мы ждем? Повернувшись назад, махнул рукой - отдавая команду. А сам опять приник к гробовщику. Он как раз обернулся, на возню у себя за спиной и удивленно выпучил глаза. Правда - там было на что посмотреть. Народ, сноровисто, в пять секунд упаковал безутешного брата в гроб и теперь все внимательно пялились на возницу. Дернув его за рукав, обратил внимание на себя. Развернув веером десять двадцаток рейхсмарками, в лоб спросил:
- Дядя, заработать хочешь?
- Э?
Мужик все пытался оглянуться.
- Ты не вертись. Ты сюда смотри!
Наконец он уставился на деньги. Вот и умница.
- Доедем до кладбища и эти хрусты - твои.
- Э?
Вот блин заклинило! Он что, все слова забыл, только одна буква в памяти засела? И валить его нам не с руки. Эта телега наверняка достаточно известна и если появится за вожжами другой, могут возникнуть нехорошие вопросы. Да и сам он, личность, любому полицаю знакомая. Они нас даже тормозить не будут, в присутствии местного гробовщика. Обычное дело - похороны. Но этого хмыря, надо из состояния прострации выводить. Вынув финку приставил ее к боку мужика
- Будешь сука дергаться - перо в бок получишь! Ты знаешь, кого везешь?
Собеседник при виде ножа, расширил глаза и помотал головой. Ну, хоть экать перестал - уже хорошо.
- Это вор центровой - Гриша Лютый. Тут залетные с Одессы, малость рамсы попутали, вот оно и получилось….
Что получилось - уточнять не стал. Тем более, терзали смутные сомнения, насчет наличия в природе в 40 годах законников. Ну да и хрен с ним! После небольшой паузы, цвиркнув слюной через зубы, продолжил:
- Так что нам дядя, сейчас надо с города выбраться. А дальше мы с этой мразотой фуфлометной разберемся. Тем более, смотрящий из Галаца уже в курсах этого беспредела…
Е-мое! Чего я вообще несу!? Этот работник лопаты, ни слова ведь не понимает! То есть понимает, что это какая-то феня, но не больше. Надо как-то переключаться
- В общем понял меня? Доедем до кладбища без шухера - 200 рейхсмарок твои. Поднимешь кипеж, начнешь шуметь и дергаться - порежу на ленточки для бескозырок! Ты меня понял?!
Мужик кивнул, но я этим не удовлетворился. Мне его голос надо было услышать
- Ты фраер не кивай, ты словами скажи!
- Так есть. Понив…
- Ну молодец если понял. Держи задаток.
С этими словами сунул ему в руку несколько двадцаток. Собеседник довольно спокойно их принял, покрутил в руках и сунув карман спросил:
- А ежель полицаи остановлют?
- Дядя, мы ни немцев, ни полицаев не опасаемся. Что, я похож на партизана? Для полицаев у нас все бумаги имеются. Нам сейчас, от залетных из Одессы, треба уйти. Так что если ты, сука, нас этим дешевым фраерам выдашь, я тебе печень вырежу!
- Та ни! Я их и не бачив туточки!
- Вот лучше и не видь дальше. Если подойдут к тебе, похожие на нас - я кивнул в сторону ребят - ты ничего не видел, ничего не знаешь.
Мужик опять кивнул и дернув вожжи подбодрил свою клячу, которая похоже вообще спала на ходу. Кстати интересная деталь - возница, поняв, что полицаев мы не боимся, сразу почувствовал себя уверенней. Это было заметно по поведению. Перестал втягивать голову в плечи и косить на меня испуганными глазами. Проехав по длинным извилистым улочкам, наконец добрались до мостика, ведущего через старый, осыпавшийся ров. Основная дорога, с постом на ней, проходила метрах в 500 северней, а здесь торчал одиночный полицай, который с интересом разглядывал несколько телег приближающихся к въезду в город. Правда, не взирая на стремящуюся к нулю, скорость нашей лошадиной силы, к мостку мы подрулили первыми. Я сидел пригорюнившись и прижавшись к вознице, попутно щекоча ему бок финкой. Девчонки шли сзади, простоволосые и утирающие слезы. Гек, отстав метров на пятьдесят, контролировал ситуацию издалека. Местный блюститель закона, при виде нас, как и думалось не проявил никакого интереса. Старый и какой-то обрюзгший, он скользнул по катафальной телеге равнодушным взглядом, поправил винтовку и опять уставился на подъезжающие возы. Ну чисто гаишник, которому глубоко плевать на беспонтовый*Запор* в ожидании приближения жирного*Мерса*.
Еще через двадцать минут подъехали к кладбищу, расположенному на холме. Отдав повеселевшему мужику сотню, почесал репу и предложил провести нас до виднеющегося километрах в пяти леска.
- Довезешь, сверху дам 50 лей
Конечно эти леи, были как капля в море, по сравнению с рейхсмарками, но водила подписался. Какой однако, хозяйственный человек. Прямо копеечку к копеечке собирает, Скрудж местного разлива…. Было уже около десяти. Не по осеннему жаркое солнце, ощутимо пригревало. Пахло сыростью и травой. Вот в этой идиллии, мы и катили не торопясь, все дальше от Измаила. Кстати, похоже основной поток людей идущий в город, прошел с утра, поэтому навстречу, мало кто попадался. Когда остановились под деревьями, я оглядев пустынную дорогу, тюкнул гробовщика по кудлатой башке. Не насмерть конечно. Часа через три очухается, с легкой головной болью.
В темпе сгрузив его вместе в деревянным изделием за кустики и подобрав подскочившего Лешку, погнали телегу по дороге ведущей к дельте Дуная. Коняшка, не привыкшая к таким скоростям и грубому обращению обиженно всхрапывала, но выбирать не приходилось. Так что, в результате наших телодвижений, кляча развила непомерную для себя скорость километров 7 в час и стабильно ее держала. Пучков перелез ко мне и поглядывая назад сказал:
- А ведь мы только-только успели. Когда вы уже с холма съехали, я видел, что немцы посты на выезде начали усиливать. К тому старому полицаю, еще пятеро солдат добавилось.
Угу…прямо как в мои времена - план*Перехват* и какой-нибудь*Вихрь-антитеррор*. Только так же - в пустой след. Мы то - тю-тю! Но все равно - оперативно они подсуетились. В городе наверное сейчас шмон идет, только рубашки завиваются. Ну а как же? Перебита засада, исчез зам начальника гестапо… Вспомнив Генриха, извлек из кармана его жетон и разглядел, уже при свете дня. С одной стороны овальной железки был орел со свастикой, а с другой надпись по немецки - Государственная тайная полиция и номер. Вот так - простенько и со вкусом. Хороший сувенир…